Круглая яхта "Ливадия"

В продолжении темы о круглых судах конструкции адмирала Попова.

После гибели старой колесной яхты «Ливадия» в 1878 году был объявлен конкурс на проект нового судна, с большим запасом хода и скоростью. Адмирал Попов, создавший до этого проект броненосца с круглым корпусом для Черного моря, решил провести натурный эксперимент для дальнейших разработок, и предложил проект яхты с корпусом в форме эллипса. Получившееся судно должно было стать так же испытательной платформой для будущих броненосцев. Так, «Таймс» в 1879 г. писала: «… остойчивость и комфорт суть главные качества, которые преследовались при проектировании яхты, и если максимум остойчивости обеспечен в яхте известной формой, то прибавление брони и возможные изменения могут сделать ее, на основании того же принципа, не менее устойчивою артиллерийскою платформою. Не секрет, что новая яхта есть опыт…».
В 1879 году проект согласовали с судостроительной компанией «Джон Эльдер и К°» (Англия) и уже августе, после того как главный строитель фирмы Пирс письменно заверил возможность создания такого корабля, последовало личное разрешение императора Александра II на постройку яхты в Англии.
Официальная закладка судна состоялась 25 марта 1808; в это время уже монтировали обшивку корпусов. Спустя четыре месяца — 25 июня, яхта была спущена на воду. На церемонию прибыл великий князь Алексей Александрович.

Так что же представляла из себя новая императорская яхта? По словам журналистов из «Таймс» она описывалась как «бычок на палтусе». Ливадия представляла собой срезанное по ватерлинию судно с надводной частью 79,25х33,53 установленное на понтон, погруженный на половину в воду. Понтон имел габариты 71,63х 46,63 м. Днище понтона плоское, с тремя килями. В общем описание получается довольно громоздкое и не совсем понятное, поэтому лучше взглянем на фотографии и чертежи, благо они сохранились.












Понтон служил для размещения судовых машин, трюмов с запасами, а так же жилых помещений для команды, в то время как часть установленная на понтон сверху предназначалась для кают царской семьи, салонов, залов и кают компании. Вспомогательные паровые плавсредства выполнили из красного дерева, а гребные взяли со старой «Ливадии». Салоны и каюты яхты поражали своим богатством отделки, так, например приемная императора имела потолки высотой 4 метра и была выполнена в стиле комнат Людовика XVI в Фонтенбло. В приемной даже были клумбы с цветами и фонтан!













30-го сентября, после всех доделок и испытаний на яхте был поднят русский флаг и на судно перешла команда, которая должна была доставить новую единицу флота на Черное море. Во время этой кампании проходило так же обучение команды, так как не было еще моряков, имевших опыт хождения на судах столь оригинальной конструкции.

Во время перехода яхта попала в шторм, и хотя вышла из него без повреждений, но получила несколько противоречивые отзывы от членов экипажа. Но как отмечал капитан второго ранга Верховский В.П., член приемной комиссии, «яхта для океанского плавания никогда не предназначалась, а потому для того чтобы судить о ее качествах достаточно и Черного моря… во всяком случае ее нет оснований подвергать суточным воздействиям тяжелого шторма даже на Черном море. Наибольший переход в Поти из Одессы… яхта легко сделает в 30 – 35 часов, причем не будет крайней необходимости в самый шторм выходить из порта...».
Осмотр понтона после шторма в порту выявил, что в результате ударов волн судно получило несколько подводных пробои, что привело к затоплению некоторых помещений. Ремонт пришлось выполнять силами судовых механиков и ремонтников в Феррольской бухте в Испании. Только спустя семь с половиной месяцев яхта покинула испанский порт, продолжив свой переход 26 апреля 1881 года, но теперь стараясь идти вдоль берега и избегая непогоды.
После того как яхта пришла в Россию специальной комиссией был проведен осмотр мест повреждений и было выявлена недостаточная прочность конструкции понтона. Было предписано «для безопасного плавания» все поврежденные части заменить новыми с усилением в носовой оконечности набора.

За время стоянки подводную часть понтона только очистили, а затем покрасили. Ремонтные работы не выполняли, на обнаруженные трещины листов обшивки наложили лишь три планки. Руководство министерства к этому времени приняло решение провести повторные ходовые испытания по специально разработанной инструкции.
Однако испытания лишь усугубили мнение морской комиссии о новом типе судна. На Попова посыпались упреки в его, как писали в докладах «утопической» вере в круглые суда.
Пытаясь спасти яхту, А. А. Попов обращался к опальному Константину Николаевичу и к И. А. Шестакову: «… недостаток по ее специальному назначению не составляет чего нибудь существенного, потому что для уничтожения ударов всегда можно изменить курс или даже вовсе не выходить в море. Ей не предстоит гнаться за неприятелем, она не предназначается крейсеровать в океанах, ей не требуется быть в ураганах...» Однако по словам И. А. Шестакова, «Государь выразил согласие разделаться с яхтой во что бы то ни стало. Даже когда я сказал, что в Севастополе нужна тюрьма, то и на это употребление выразил готовность отдать «Ливадию»». В результате не удалось выполнить в 1882 г. новые ходовые испытания. Попову предложили из личных средств покрыть сумму премий. Только после четырехлетней тяжбы казна приняла «убыток» на себя.
В апреле 1883 г. яхту переименовали в пароход «Опыт», долгое время стоявший без дела. Машины с него сняли и передали другим судам, а после эта участь постигла и многие другие механизмы. Позже пароход перевели в статус блокшива с именем «Опыт», используемый и как казарма и как склад. В 1913 г. переименовали в «Блокшив № 7». Он простоял в Севастополе до 1926 г., когда был списан окончательно. Ветераны-черноморцы вспоминали, что видели необычный его остов еще в конце 30-х годов.