Пять баксов для доктора Брауна. Из книги 2.

Труппа в сорок пять человек не оставляла двум джентльменам никаких шансов. Директор продолжал развлекать публику руганью с полицейским. По-видимому, мистер Мамулян еще не вернулся. Полицейский мужественно сохранял достоинство, делая вид, что совершенно поглощен записыванием происшедшего в блокнот. Лилипут вздергивал подбородок, приглаживал и без того напомаженные сверх меры волосы, смеялся горьким смехом и скрещивал руки на груди. Встретившись с ним взглядом, Д.Э. почувствовал, что по спине бегут мелкие пакостные мурашки.
— Вот! — короткий толстый палец немедленно ткнул в его сторону. — Вот этот вот ошивался! Не отводи глаза, телеграфный столб, я тебя видел!
— Сэр, — миролюбиво сказал Джейк, — я не сомневаюсь, что вы могли меня видеть. Ваши фургоны перегородили улицу, а обходить получается долго, вот и пришлось…
— Ну что ты, не стоит извинений. Мы — как удивительно! — вечно кому-нибудь мешаем. Казалось бы! Но — ха-ха-ха, тем не менее, да! Констебль, хотите, я облегчу вам работу? Так слушайте: этот вот молодчик, которому наш скромный цирк мешает торговать… Господи, что там у них? А, старая рухлядь! Чудесненько!… старой рухлядью, постарался убрать нас с дороги. Только и всего. Очень трудная задача — догадаться.
Он поправил цветок в петлице и эффектно оставил ногу, высоко подняв острые лохматые брови. Полицейский оторвался от блокнота и тоже посмотрел на Д.Э.
— Нет, — просто сказал тот.
— Ха-ха-ха, — скучным голосом отозвался лилипут.
— Прямо не знаю, что и возразить, — пожаловался Джейк полицейскому, а заодно собравшимся любопытным.
— Это очень печально, юноша, — покачал головой материализовавшийся Фокс. --Возразите что-нибудь, иначе из-за этого маленького человека у вас будут большие неприятности. При таком количестве любопытных вещей не придумать ничего эффектного просто неприлично!
— Сэр, — обратился к лилипуту Джейк, — среди нашей — как вы это сказали? — старой рухляди найдется предмет, который пригодится и вам.
Двое джентльменов повернулись друг к другу.
— Я принесу, — тоже очень мирно сказал Дюк.
Прошла минута, не больше.
— Компаньон, — кротко сказал М.Р. на ухо Д.Э., пока толпа умирала от хохота, — кажется, нас будут бить. Как ты думаешь, честно будет дать ему сдачи?
— К чему только не привыкнешь, — лилипут покачал головой, изо всех сил делая вид, что ему не стоит никаких усилий перекричать общий смех. — Как только не издевались. Но чтобы вот так…
Он повернулся в публику.
— Оцените, господа, какой удачный номер: гигантские дамские панталоны!
Толпа просто зашлась от смеха, а карлик издевательски раскланялся. Внезапно лицо его искривилось.
— Неужели ты думаешь, засранец, что я позволю над собой издеваться? Полисмен, берите его!
— Подождите, — быстро сказал Джейк.
— Мне сорок лет, — сообщил лилипут. — И все это время я только и делаю, что чего-нибудь жду! Чего я должен жд…
— Сэр, — перебил Джейк. — Эти панталоны в свое время принадлежали одной очень знаменитой даме. Бородатой леди мадам Клофулии. Вы представить себе не можете, сколько ваших коллег мечтает иметь их в качестве сувенира, приносящего удачу… за гораздо большую сумму, чем три бакса!
— Мне еще и рот затыкают! Фантастическая наглость, вы так не считаете? — поинтересовался карлик у полисмена, потом у любопытно примолкшей толпы.
— А вот увидите, — сказал Джейк. — Прямо сейчас.
— Я хочу прямо сейчас увидеть, как тебя упекут в кутузку, засранец, понял? — рявкнул карлик.
— Я ничего не сделал!
— Расскажешь это судье!
— Леди и джентльмены, — Джейк тоже повернулся к собравшимся, — что вы скажете о превращении панталон знаменитой бородатой леди в аэростат?
— У меня цирк, а не бордель! — взвизгнул лилипут. — Публике не интересны ваши мерзости!
Фокс иронически улыбнулся.
— Вы так думаете?
— Вы так думаете? — спросил Джейк вслух.
— Гип-гип! — тут же завопил какой-то парень и подбросил в воздух шляпу. — Ура! Виват панталонам бородатой леди!
— Ура! — подхватил кто-то.
— Давай!
Одновременно несколько голосов, дамских, попробовали возмущаться, но их быстро перекричали.
Дюк отпихнул попавшегося прохожего, наступил кому-то на ногу и пробился к компаньону.
— Какой еще аэростат, ты чего! — зашептал он.
— Обыкновенный, — Д.Э. пожал плечами. — На одну персону.
— С ума сошел, не поднимут они твою персону!
— Мою — нет, а вон эту даму с собачкой — …
— Да не поднимут они даму!
— Почему?
— Потому! — Дюк чудом удержался, чтобы не постучать этому балбесу по лбу костяшками. — Сколько ткани на аэростат берут, знаешь? А сколько весят панталоны? Не поднимут они даму!
— Тогда пускай собачку! Аэростат с собачкой, разве плохо?
— Да они и собачку не поднимут!
Компаньоны посмотрели в глаза друг другу.
— Только, — не очень быстро проговорил М.Р., — если сами по себе. Без груза.
— Отлично, — сказал Д.Э. — Надуем горячим воздухом. Господин директор, найдется в вашем цирке немного горячего воздуха?
— Обойдешься! — заявил лилипут.
— Ерунда твой горячий воздух, — М.Р. небрежно махнул рукой. — Сейчас все сделаем. Леди и джентльмены, прошу вас чуточку расступиться. Нам с компаньоном нужно подойти вон к тому фонарю!
Лилипут поправил цветок в петлице.
— Ну что же, дамы и господа, нам обещан полет. Прошу!
Толпа расступилась, аплодируя, и двое джентльменов проследовали к фонарю. Обычному уличному фонарю, футов восемь высотой.
— Наденешь на горелку фонаря, — говорил Дюк на ухо компаньону, — обвяжешь веревочкой. Держи.
Он добыл из кармана веревочку.
— Почему я-то? — Джейк нервно скрутил веревочку и сунул в карман.
— Потому что если что, — компаньон обернулся, парадно улыбаясь публике, — сигай оттуда вон на то дерево и беги. Я их отвлеку.
— Ну вот еще, — пробормотал Д.Э., — разбежался. Только вместе.
— Каталажкой пахнет, сэр, — М.Р. принял эффектную позу и еще поулыбался толпе. — Какая разница.
Джейк подпрыгнул, подтянулся на руках и свесился со столба над ухом компаньона.
— Огромная, — возразил он. — Как я себе в глаза смотреть буду?
— Это ты когда себе в глаза смотреть собрался? — вполголоса поинтересовался М.Р., складывая на груди руки и слегка кланяясь зрителям.
— Когда бреюсь, например.
— Дамы и господа! — крикнул Дюк. — Аплодисмент!
Грянул аплодисмент.
— «Бреюсь»! — фыркнул Дюк. — Ты еще годика два спокойно можешь на это дело плюнуть. Пошел!
И Д.Э. пошел: открывать фонарное стекло и надевать на абажур панталоны.
Дамские панталоны имели один существенный недостаток: прорезь сзади. Джейк выкрутился, собрав их в кулак, закрутив и перемотав веревкой. Фонарная горелка шипела и воняла. Штаны надулись и немножко приподнялись вокруг абажура.
Фонарь имел теперь вид пикантный донельзя.
Д.Э. глянул сверху на счастливо смеющуюся толпу и полез в карман.
— Пишет что-то, — сказали внизу.
— Не пишет, рисует!
— Пустите, дайте посмотреть!
Писать приходилось урывками, с трудом, стараясь не давить на еле надувшийся муслин, обляпывая красными чернилами брюки и покрасив палец в ужасающий кровавый цвет.
— Череп! — кричали снизу. — И кости! Угол Девятой и Империал-авеню!
— Леди и джентльмены! — слышно Джейка было отлично, лучше, чем директора цирка. — Позвольте сразу после представления пригласить вас посетить наш музей-аукцион! У нас вы найдете самые жуткие в стране сувениры, каждый из которых…
— Это не полет! — голос лилипута четко звучал даже отсюда. — Это пшик!
— В панталоны нужно пукнуть! — подумав, заявил первый клоун. — Как ты думаешь, Пим?
— Для того, чтобы пукнуть, Пом, — отозвался второй, — не надобно думать. Надобно совсем другое.
И он издал ужасно неприличный звук.
— Это разве пук? — разочарованным голосом сказал Пим. — Это ерунда. Я сейчас покажу тебе настоящий, превосходный, как полагается, пук!
Еще более громкий и неприличный звук сорвал аплодисмент. Аэростат между тем даже не собирался надуваться ни на дюйм более. Клоуны продолжали соревноваться в издавании звуков, толпа — веселиться, и все как-то очень напоминало фок-мачту этак с год назад. Только на этот раз выручать Д.Э. полез уже компаньон. Интересно, что же он будет делать?
— Спокойно, сэр, — в зубах у Дюка была сигарета. — Все будет хорошо. Главное, сэр, это…
С этими словами он подобрался поближе к аэростату.
Сигарета только немножко коснулась ткани. Из аэростата вырвалась струя горячего газа. Бабахнуло так, что у Д.Э. еще долго звенело потом в ушах. Мистер Мамулян, торопливо соскочивший с подножки экипажа, упал на мостовую, закрыв руками голову. Толпа опять разбегалась.
— …это кураж, — закончил фразу Дюк.
— Эй! — крикнул снизу полицейский. — Что там у вас?
— Недоразумение! — отозвались компаньоны. — Аэростат лопнул! Нечаянно! Жертв нет!
Жертва была: директор цирка лилипутов. Клоуны Пим и Пом торопливо сматывали канаты, окружавшие балаган. Дама в розовом держала лестницу, пока униформа снимали и скатывали вывеску. Какие-то еще метались туда-сюда, собирая вещи. Кто-то успокаивал лошадь. Ослы истошно ревели, им вторил чей-то ребенок, а издалека слышался звон пожарного колокола.
— Ну, и черт с ними, с клиентами, — сказал Дюк, — все равно ведь уже почти вечер.
Мистер Мамулян выпрямился.
— Леди и джентльмены! — тщетно старался он перекричать светопреставление. — Наши гастроли в Санта-Кларе окончены! Счастливо оставаться!
— Все-таки получилось, — сказали компаньоны.
— В участок, — сказал полицейский.