Паровая фабрика Митрофана Смирнова.
Доброго дня, господа.С Днём России!
И чуть-чуть из истории России…
Приобрёл я намедни вот такой замечательный шильдик.
И вот такую статью нашёл в инете:
«Специфическое дело. Валяльный промысел на нижегородской земле. Валенки… Не правда ли, это чисто русское слово?.. Но, с другой стороны, — что мы о них знаем? Ведь сейчас в подобной обуви ходят в основном в глухих деревнях и селах. Тем не менее когда-то валенки были очень популярны в России. Их носила большая часть населения нашей необъятной страны. Соответственно, умельцы, которые занимались изготовлением этой продукции, зарабатывали на этом свою отнюдь не малую копейку. В нижегородском крае этот промысел получил особый размах и свою специфику. Связь поколений. Валяльный промысел на нижегородской земле впервые появился в конце XVII века в Заволжье. Новое ремесло начали особо активно осваивать в таких селах Семеновского уезда Борской округи, как Неклюдово, Толоконцево, Кантаурово. Позднее промысел распространился на все близлежащие селенья. По одной из легенд, первым валяльное производство освоил некий крестьянин Болотцев из деревни Ситниково. Навыки и секреты ремесленного производства передавались из поколения в поколение. В нижегородской глубинке до сих пор остались люди, которые владеют в совершенстве приемами валяльного промысла. Процесс изготовления валеных сапог достаточно длительный; его обычно делят на четыре этапа. Первый этап производства проходил в катальне, или „работне“. Сначала шерсть сортировалась, затем разбивалась специальным приспособлением — »лучком", устройством, состоящим из определенной длины деревянного бруска, по краям которого крепятся короткие палки, служащие для натяжки струны, изготовленной из бараньих кишок. Для улучшения качества шерсть пересыпалась мукой. Далее начинался второй этап — «катание». В результате него получался так называемый «сапог наоборот», то сеть лицевая сторона сапога находилась внутри. На этом этапе изделие имело очень большие размеры, так как впереди его ждала еще операция «стирки», вследствие чего валенок становился гораздо меньше. Стирка производилась в избе-стирне или в специально приспособленной бане. Здесь находился большой бак с водой, которая при производстве валенок доводится почти до кипения. Смоченный в кипятке сапог обкатывали и насаживали на колодку, где изделие приводилось к нужному размеру и правильной форме. Заключительный этап изготовления валеных сапог включает в себя покраску и просушку. Этим, как правило, занимаются женщины, используя для этого русскую печь. Красят сапоги в больших чугунах, которые периодически вынимают из печи, чтобы помешать в них воду и проверить, насколько сильно закрасилось изделие. Когда валенки приобретают нужный цвет, их просушивают на печи. Наконец колодку вынимают — изделие готово. Теперь его можно отправлять на базар. Проблемы сбыта. Связь производителей валеной продукции с рынком начиналась уже с первого этапа. Для валяния нужна шерсть. А отсутствие ее в достаточном количестве в Борской округе- — главном месте изготовления валенок — заставляло производителей искать сырье на стороне. Овцеводством, и, соответственно, наличием шерсти, славились в нашей области Лукояновский и Сергачский уезды. Пастбища там были суше и просторнее, поэтому именно в этих районах закупали себе сырье борские ремесленники. Но наибольшие трудности у валяльщиков возникали все-таки со сбытом продукции. В большинстве случаев производителям валенок приходилось прибегать к помощи торговца-скупщика. Своими силами сбыть продукцию крестьянин не мог. Пользуясь услугами скупщика, ремесленник терял от 20 до 50 процентов дохода. Зато, накопив со временем 70-90 рублей, зажиточный крестьянин открывал свое собственное, независимое ни от кого заведение, обеспечивая работой и односельчан. На базе валяльного промысла из удельных крестьян Нижегородской губернии выросла целая группа известных предпринимателей. Это прежде всего знаменитый Петр Бугров из деревни Попово Семеновского уезда. Обзаведясь собственным транспортом, он помог своим землякам расширить сбыт войлочных изделий. Свои баржи, отправлявшиеся за солью на Каму и вниз по Волге, он загружал валенками и поярковыми шляпами, которые находили большой спрос на вредной для здоровья добыче соли. «В результате, — пишет известный нижегородский краевед Андрей Васильевич Седов, — не только односельчане, но и крестьяне всей окрестности, занимавшиеся валяльно-сапожным промыслом, прониклись к купцу Бугрову уважением». Главным центром сбыта валяльной продукции была Нижегородская ярмарка. Здесь существовали как магазины крупных производителей, так и лавки с крестьянской продукцией, которые держали как раз те самые купцы-скупщики и — реже — обычные крестьяне. Когда-то Нижегородская ярмарка пестрила рекламными вывесками-проспектами: «Магазин обуви Лаврентия Ивановича Седлова», «Производство валяльной обуви Павла Григорьевича Лягина», «Валяльная обувь Всеволода Васильевича Грачева» и т. п. Пальму первенства в валеночной торговле на ярмарке держали предприниматели Семеновского уезда. В рапорте Нижегородской думы за 1851 год отмечено, что на Нижегородской ярмарке валеночным товаром торговали семеновские купцы: Никанор Смирнов, Гаврила Пугининов и Алексей Пастухов. Многие заволжские мастера даже имели честь удостоиться медалей и почетных отзывов различных выставок. В частности, во время знаменитой Промышленно-художественной выставки 1896 года в Нижнем Новгороде серебряными медалями за валеную обувь хорошего качества были отмечены Лаврентий Седлов, житель деревни Пикинская Юрасовской волости, и фабрика «Андрея Хренова с сыном» из деревни Свиньино. Похвальные грамоты здесь заработали Семен Фролов из деревни Содомово и Тимофей Румянцев из деревни Филипповской. Проявили себя наши земляки и за пределами области. Например, производитель валенок Никита Грачев на выставке в Ростове-на-Дону в 1908 году смог получить большую серебряную медаль. А еще ранее, в 1851 году, наша валеночная продукция была удостоена похвал и наград на всемирной выставке в Лондоне. От мануфактуры к фабрике. Промышленный переворот почти не отразился на валяльном производстве, разве что на шляпном. Новые паровые машины использовались только на первом этапе производства (битье шерсти). И все же машинный труд постепенно проникал в эту отрасль. В ведомостях на шерсточесальные заведения за 1855 год говорится о специальных машинках на шерсточесальных фабриках (!) предпринимателей Болотцева, Румянцева, Никитина. И, судя по источникам, число валяльных заведений во второй половине XIX столетия продолжало расти. Если в начале XIX века в Семеновском уезде было 189 валяльных изб, то в конце века их насчитывалось уже 1 272. Производство постепенно вставало на ноги. Самое крупное сапоговаляльное предприятие, основанное в 1827 году в селе Неклюдово, принадлежало Митрофану Смирнову. В 1831 году его «переплюнул» Андрей Седлов, организовав валяльную фабрику в селе Пикинском. Позднее в уезде появился еще ряд известных фабрик: заведения братьев Кузьмичевых в деревне Першино, Афанасия Груздева в деревне Кобелево и другие. Обычно все начиналось с небольшого заводика, где работало от 6 до 25 человек. К примеру, на нижегородской земле был известен один такой заводик братьев Николая и Андрея Акишиных. Основано заведение было в 1888 году в деревне Киселиха Кантауровской волости Семеновского уезда. Производительность фабрики составляла 8 000 пар в год. Выручка с нее была 18 000 рублей — немалая по тем временам сумма! На акишинском предприятии использовался только ручной труд. Но малая его эффективность делала такое производство невыгодным. Кроме того, ручной труд был вреден для здоровья. Постепенно на валяльных предприятиях начали появляться паровые машины для изготовления кошм, затем паровые двигатели для настила шерсти высших сортов. Особенно быстро инновации вводились на валяльных фабриках нижегородских предпринимателей Смирнова и Кузьмичева. Год за годом число валяльных фабрик росло… В период Первой мировой войны их на нижегородской земле действовало уже более двадцати с числом рабочих от 20 до 250 человек. Во время войны роль этих предприятий начинает возрастать, ведь армию нужно было обувать. С другой стороны, многие мастера тогда были призваны в армию. Но их место занимали молодые сыновья, внуки. А впереди всех ждала Великая Октябрьская революция… Непростые судьбы. В первые годы советской власти все фабрики национализированы или разорены. В валяльном производстве в это время работали в основном кустари. В годы нэпа стали появляться крупные хозяева-скупщики. Например, в нижегородском местечке Темряшине успешно вел свою скупщническую деятельность Емельян Иванов. Еще более известны имена Ефима Беляева из Хрущева и Кирьяна Туркина из Ивонькина. Как отмечает исследователь Михаил Киселев, это были «толковые крестьяне». Да и работники, нанятые ими, тоже быстро становились на ноги, выкарабкивались из нищеты. К Ефиму Беляеву и Кирьяну Туркину приезжали люди даже из Москвы. Столичные гости закупали очень большие партии продукции, что давало предпринимателям неплохие барыши. Вот что вспоминает старожил Михаил Буров: «Наша семья: отец, мать и я (с 11 лет) работали у Кирьяна Туркина. Втроем зарабатывали 8 рублей в день. А это в 1924 году были большие деньги. Работали всю зиму и, когда надо, летом. На семью сразу же покупали одно-два ведра икры, пудами муку...» Интересно, как же тогда питались их хозяева?! Но наступила эпоха «поднятой целины». Иначе говоря, раскулачили «товарищей». Ефим Беляев еще некоторое время руководил валяльной артелью в совхозе «Дружба». В «места не столь отдаленные» его ссылать не стали за помощь бедным погорельцам — заступились все местные жители. При сворачивании нэпа советская власть активно использовала налоговый пресс, вынуждая кустарей самоликвидироваться. Однако работу на дому прекратили не все. Валенки продолжали делать для себя и соседей. Кому-то повезло меньше. Например, трагически сложилась судьба Андрея Седлова. В 20-е годы он был раскулачен и арестован. Помня его доброту, жители деревень ходатайствовали об освобождении своего 70-летнего благодетеля; его выпустили, и бывший богач отправился с протянутой рукой на паперть. Не лучше сложилась судьба и у других известных фабрикантов. Все они были экспроприированы и разъехались из родных мест кто куда… Но все остались на родине, в России. А дома и хозяйственные постройки прежних владельцев валяльных фабрик остались почти во всех борских селениях."
К сожалению, не нашёл фотографий самой фабрики…
И чуть-чуть из истории России…
Приобрёл я намедни вот такой замечательный шильдик.
И вот такую статью нашёл в инете:
«Специфическое дело. Валяльный промысел на нижегородской земле. Валенки… Не правда ли, это чисто русское слово?.. Но, с другой стороны, — что мы о них знаем? Ведь сейчас в подобной обуви ходят в основном в глухих деревнях и селах. Тем не менее когда-то валенки были очень популярны в России. Их носила большая часть населения нашей необъятной страны. Соответственно, умельцы, которые занимались изготовлением этой продукции, зарабатывали на этом свою отнюдь не малую копейку. В нижегородском крае этот промысел получил особый размах и свою специфику. Связь поколений. Валяльный промысел на нижегородской земле впервые появился в конце XVII века в Заволжье. Новое ремесло начали особо активно осваивать в таких селах Семеновского уезда Борской округи, как Неклюдово, Толоконцево, Кантаурово. Позднее промысел распространился на все близлежащие селенья. По одной из легенд, первым валяльное производство освоил некий крестьянин Болотцев из деревни Ситниково. Навыки и секреты ремесленного производства передавались из поколения в поколение. В нижегородской глубинке до сих пор остались люди, которые владеют в совершенстве приемами валяльного промысла. Процесс изготовления валеных сапог достаточно длительный; его обычно делят на четыре этапа. Первый этап производства проходил в катальне, или „работне“. Сначала шерсть сортировалась, затем разбивалась специальным приспособлением — »лучком", устройством, состоящим из определенной длины деревянного бруска, по краям которого крепятся короткие палки, служащие для натяжки струны, изготовленной из бараньих кишок. Для улучшения качества шерсть пересыпалась мукой. Далее начинался второй этап — «катание». В результате него получался так называемый «сапог наоборот», то сеть лицевая сторона сапога находилась внутри. На этом этапе изделие имело очень большие размеры, так как впереди его ждала еще операция «стирки», вследствие чего валенок становился гораздо меньше. Стирка производилась в избе-стирне или в специально приспособленной бане. Здесь находился большой бак с водой, которая при производстве валенок доводится почти до кипения. Смоченный в кипятке сапог обкатывали и насаживали на колодку, где изделие приводилось к нужному размеру и правильной форме. Заключительный этап изготовления валеных сапог включает в себя покраску и просушку. Этим, как правило, занимаются женщины, используя для этого русскую печь. Красят сапоги в больших чугунах, которые периодически вынимают из печи, чтобы помешать в них воду и проверить, насколько сильно закрасилось изделие. Когда валенки приобретают нужный цвет, их просушивают на печи. Наконец колодку вынимают — изделие готово. Теперь его можно отправлять на базар. Проблемы сбыта. Связь производителей валеной продукции с рынком начиналась уже с первого этапа. Для валяния нужна шерсть. А отсутствие ее в достаточном количестве в Борской округе- — главном месте изготовления валенок — заставляло производителей искать сырье на стороне. Овцеводством, и, соответственно, наличием шерсти, славились в нашей области Лукояновский и Сергачский уезды. Пастбища там были суше и просторнее, поэтому именно в этих районах закупали себе сырье борские ремесленники. Но наибольшие трудности у валяльщиков возникали все-таки со сбытом продукции. В большинстве случаев производителям валенок приходилось прибегать к помощи торговца-скупщика. Своими силами сбыть продукцию крестьянин не мог. Пользуясь услугами скупщика, ремесленник терял от 20 до 50 процентов дохода. Зато, накопив со временем 70-90 рублей, зажиточный крестьянин открывал свое собственное, независимое ни от кого заведение, обеспечивая работой и односельчан. На базе валяльного промысла из удельных крестьян Нижегородской губернии выросла целая группа известных предпринимателей. Это прежде всего знаменитый Петр Бугров из деревни Попово Семеновского уезда. Обзаведясь собственным транспортом, он помог своим землякам расширить сбыт войлочных изделий. Свои баржи, отправлявшиеся за солью на Каму и вниз по Волге, он загружал валенками и поярковыми шляпами, которые находили большой спрос на вредной для здоровья добыче соли. «В результате, — пишет известный нижегородский краевед Андрей Васильевич Седов, — не только односельчане, но и крестьяне всей окрестности, занимавшиеся валяльно-сапожным промыслом, прониклись к купцу Бугрову уважением». Главным центром сбыта валяльной продукции была Нижегородская ярмарка. Здесь существовали как магазины крупных производителей, так и лавки с крестьянской продукцией, которые держали как раз те самые купцы-скупщики и — реже — обычные крестьяне. Когда-то Нижегородская ярмарка пестрила рекламными вывесками-проспектами: «Магазин обуви Лаврентия Ивановича Седлова», «Производство валяльной обуви Павла Григорьевича Лягина», «Валяльная обувь Всеволода Васильевича Грачева» и т. п. Пальму первенства в валеночной торговле на ярмарке держали предприниматели Семеновского уезда. В рапорте Нижегородской думы за 1851 год отмечено, что на Нижегородской ярмарке валеночным товаром торговали семеновские купцы: Никанор Смирнов, Гаврила Пугининов и Алексей Пастухов. Многие заволжские мастера даже имели честь удостоиться медалей и почетных отзывов различных выставок. В частности, во время знаменитой Промышленно-художественной выставки 1896 года в Нижнем Новгороде серебряными медалями за валеную обувь хорошего качества были отмечены Лаврентий Седлов, житель деревни Пикинская Юрасовской волости, и фабрика «Андрея Хренова с сыном» из деревни Свиньино. Похвальные грамоты здесь заработали Семен Фролов из деревни Содомово и Тимофей Румянцев из деревни Филипповской. Проявили себя наши земляки и за пределами области. Например, производитель валенок Никита Грачев на выставке в Ростове-на-Дону в 1908 году смог получить большую серебряную медаль. А еще ранее, в 1851 году, наша валеночная продукция была удостоена похвал и наград на всемирной выставке в Лондоне. От мануфактуры к фабрике. Промышленный переворот почти не отразился на валяльном производстве, разве что на шляпном. Новые паровые машины использовались только на первом этапе производства (битье шерсти). И все же машинный труд постепенно проникал в эту отрасль. В ведомостях на шерсточесальные заведения за 1855 год говорится о специальных машинках на шерсточесальных фабриках (!) предпринимателей Болотцева, Румянцева, Никитина. И, судя по источникам, число валяльных заведений во второй половине XIX столетия продолжало расти. Если в начале XIX века в Семеновском уезде было 189 валяльных изб, то в конце века их насчитывалось уже 1 272. Производство постепенно вставало на ноги. Самое крупное сапоговаляльное предприятие, основанное в 1827 году в селе Неклюдово, принадлежало Митрофану Смирнову. В 1831 году его «переплюнул» Андрей Седлов, организовав валяльную фабрику в селе Пикинском. Позднее в уезде появился еще ряд известных фабрик: заведения братьев Кузьмичевых в деревне Першино, Афанасия Груздева в деревне Кобелево и другие. Обычно все начиналось с небольшого заводика, где работало от 6 до 25 человек. К примеру, на нижегородской земле был известен один такой заводик братьев Николая и Андрея Акишиных. Основано заведение было в 1888 году в деревне Киселиха Кантауровской волости Семеновского уезда. Производительность фабрики составляла 8 000 пар в год. Выручка с нее была 18 000 рублей — немалая по тем временам сумма! На акишинском предприятии использовался только ручной труд. Но малая его эффективность делала такое производство невыгодным. Кроме того, ручной труд был вреден для здоровья. Постепенно на валяльных предприятиях начали появляться паровые машины для изготовления кошм, затем паровые двигатели для настила шерсти высших сортов. Особенно быстро инновации вводились на валяльных фабриках нижегородских предпринимателей Смирнова и Кузьмичева. Год за годом число валяльных фабрик росло… В период Первой мировой войны их на нижегородской земле действовало уже более двадцати с числом рабочих от 20 до 250 человек. Во время войны роль этих предприятий начинает возрастать, ведь армию нужно было обувать. С другой стороны, многие мастера тогда были призваны в армию. Но их место занимали молодые сыновья, внуки. А впереди всех ждала Великая Октябрьская революция… Непростые судьбы. В первые годы советской власти все фабрики национализированы или разорены. В валяльном производстве в это время работали в основном кустари. В годы нэпа стали появляться крупные хозяева-скупщики. Например, в нижегородском местечке Темряшине успешно вел свою скупщническую деятельность Емельян Иванов. Еще более известны имена Ефима Беляева из Хрущева и Кирьяна Туркина из Ивонькина. Как отмечает исследователь Михаил Киселев, это были «толковые крестьяне». Да и работники, нанятые ими, тоже быстро становились на ноги, выкарабкивались из нищеты. К Ефиму Беляеву и Кирьяну Туркину приезжали люди даже из Москвы. Столичные гости закупали очень большие партии продукции, что давало предпринимателям неплохие барыши. Вот что вспоминает старожил Михаил Буров: «Наша семья: отец, мать и я (с 11 лет) работали у Кирьяна Туркина. Втроем зарабатывали 8 рублей в день. А это в 1924 году были большие деньги. Работали всю зиму и, когда надо, летом. На семью сразу же покупали одно-два ведра икры, пудами муку...» Интересно, как же тогда питались их хозяева?! Но наступила эпоха «поднятой целины». Иначе говоря, раскулачили «товарищей». Ефим Беляев еще некоторое время руководил валяльной артелью в совхозе «Дружба». В «места не столь отдаленные» его ссылать не стали за помощь бедным погорельцам — заступились все местные жители. При сворачивании нэпа советская власть активно использовала налоговый пресс, вынуждая кустарей самоликвидироваться. Однако работу на дому прекратили не все. Валенки продолжали делать для себя и соседей. Кому-то повезло меньше. Например, трагически сложилась судьба Андрея Седлова. В 20-е годы он был раскулачен и арестован. Помня его доброту, жители деревень ходатайствовали об освобождении своего 70-летнего благодетеля; его выпустили, и бывший богач отправился с протянутой рукой на паперть. Не лучше сложилась судьба и у других известных фабрикантов. Все они были экспроприированы и разъехались из родных мест кто куда… Но все остались на родине, в России. А дома и хозяйственные постройки прежних владельцев валяльных фабрик остались почти во всех борских селениях."
К сожалению, не нашёл фотографий самой фабрики…
18 комментариев
ПлакалЪ. :-)
Спасибо за экскурс в историю! А вот интересно: какая-нибудь про использовавшиеся там паровые станки сохранилась?
+
Если, кто из коллег нагуглит что-нибудь смотрибельное, буду благодарен.
Извините за офтоп. На стимпанкере есть где-то тема типа — Вопросы новичков? Вопросов по технике много, куда скидывать, чтоб людей не нервировать не знаю.
Вот о валенках теперь всё знаю, а как людей не нервировать, увы ))
Помню в глубоком детстве в деревне нашей на берегу речки стояла карзилка. Работала в ней бабка Абелиха. Звали её так потому, что было бабке тогда лет 90 и фамилия у неё была Абель. В карзилке стоял огромный станок с огромным шипастым барабаном и кучей приводных шестерней. Надпись на станке до сих пор помню " Хемниц Машиненверк 1886 г." Вот и всё, что я знал о валянии шерсти до сегодняшнего дня…
Почитал, просветился. :))