Призвание. Сказка. Часть первая.

Доброго времени суток, уважаемое сообщество!
Очень давно я ничего не публиковала сюда, но вот хотелось бы поделиться этой работой. Жанр несколько новый для меня, поэтому жду критики))) Сказка получилась несколько длиннее, чем позволяет регламент публикаций на сайте, поэтому даю в двух частях))) В качестве члена творческой ассоциации «Новая роза», я представляла эту работу на конкурсе Литкреатив.


Часть первая.
Врет тот, кто говорит, что фей не существует. Этот чудак, скорее всего, просто никогда их не видел. Одной прекрасной весенней ночью маленькая Фея — Муза любви, поэзии, живописи или нотной тетради (она еще не решила) — выпорхнула из самой сердцевины тюльпана и в первый раз расправила свои нежные крылья. Она летела над садом, смеялась лунному свету и даже не замечала, как под ней менялся ландшафт. Легкий порыв ветра принес запах угля, пороха и горелого масла, а звезды померкли в серой дымке. Прямо под ней был Город, полный смрада. Город, полный разбитых надежд и великих открытий, стимкэбов и железнодорожных веток, людей и тех, кто не достоин этого звания. Конечно, у него было название, но крошка не знала его, поэтому он стал для нее просто Городом.
Маленькая Фея растерялась, увидев такую картину, но наивное любопытство одержало верх над разумом. Она устремилась прямо к Городу в надежде найти своего Мастера и служить ему столько, сколько потребуется. Есть у Муз такое призвание, и выбирают эти создания все чаще по любви.
Пролетев немного, она увидела голубоватое облачко.
— Кто ты? — спросила Фея.
— Мечта… — еле слышно прошелестело создание.
— А почему ты здесь, а не среди людей? — недоумевала крошка.
— Иногда я спускаюсь к ним, — ответило облачко, — но очень ненадолго.
И легкий порыв ветра закружил Мечту. Фея хотела было полететь вслед за ней, но передумала и отправилась в Город. Она нашла его весьма диковинным. Множество труб дышали дымом прямо в небо. Несмотря на позднее время суток, улицы были полны людей в длинных плащах и цилиндрах, платьях и чепцах. Фея тактично не обращала на них внимания, стараясь не портить себе настроение циничными мыслями ночных прохожих. В какой-то момент чуть не налетела на лобовое стекло диковинной повозки, которая обдала ее горячим паром и умчалась дальше. Чтобы не рисковать, крошка поднялась выше и, угодив между лопастями заходящего на швартовку летательного аппарата, кубарем пронеслась добрый десяток метров. Придя в себя, она прочитала на свинцовом боку машины «Zeppelin». Надпись ни о чем ей не говорила. Аппарат медленно и важно подлетал к швартовочной станции, которая представляла собой башню с посадочной площадкой на ее вершине. На площадке находились несколько человек с чемоданами и саквояжами.
Снова спустившись, но не слишком низко, Фея внимательно вглядывалась в лица людей. Один молодой человек привлек ее внимание. Парень в длинном френче и кожаном кепи с массивными гогглами вдохновенно смотрел на свой новый бицикл. Уловив мысли молодого человека, она узнала, что это не просто машина, сконструированная по последнему слову стимтехники, он искренне считал, что у нее есть душа, дикая и горячая. Бицикл был уже под парами, хромированные детали мерцали в свете фонарей, чугунный котел еле слышно побулькивал, из медной трубы вился легкий дымок. Парень уверенно сел в кожаное кресло, дернул рычаг и с ревом помчался по улицам ночного Города. Крошка полетела за ним, но на углу чуть не угодила в лоб мальчишке, торговавшему газетными листками. Она остановилась перевести дух и послушать новости, которые тот выкрикивал, привлекая прохожих. Новости оказались необычными: «Профессор Олдвич улучшил модель паровозного компаунда», «Конструктор МакКолинз разработал сверхлегкий экзоскелет на паровой тяге, секрет легкости материла не раскрывается», «Конкурс на лучшую модель уличного освещения выиграл ассистент механика Ван дер Гоффа, механик утверждает, что ассистент украл его идею», «Мадам Жоржено в очередной раз опровергает слухи о создании публичного дома, она утверждает, что все девушки, живущие с ней, это ее племянницы». Фея только пожала плечами, кто бы мог знать, что такое «экзоскелет на паровой тяге» и кто такой механик Ван дер Гофф. Она кружила по улицам, мимо ярких витрин, мимо скрипучих вывесок часовщиков, конструкторов, гидравликов, инженеров, протезистов, механиков, и все ей было чудно и удивительно. Через весь Город проходила сеть эстакад, по которой с грохотом мчались поезда.
А по улицам мчались стимкэбы, попыхивая клубочками дыма из своих медных труб, чопорно шагали механические лошади, запряженные в богато украшенные повозки, на улицах горели газовые фонари, и прохожих, несмотря на темное время суток, было достаточно много. Решив немного отдохнуть, Фея присела на краешек трубы, торчавшей из маленькой будки, как вдруг раздался скрип, будка пошатнулась и зашагала прямо по тротуару на коротких латунных ногах. Облетев будку, крошка увидела сидящего в ней человека, который внимательно смотрел вперед и уверенно дергал многочисленные рычаги внутри кабины. Пройдя десяток метров, будка остановилась, выпустив добрую струю пара, под которую так некстати попала проходящая мимо дама в платье с богатым турнюром. Дама взвизгнула и пригрозила водителю зонтиком. А Фея продолжала свои поиски. Она залетала и в самые узкие переулки, где дома, казалось, так и норовили подвинуть друг дружку, и на ярко освещенные площади, полные праздной публики, приличной и не очень.
Тут Фея увидела жонглера, окруженного толпой зрителей. Парень в носатой «птичьей» маске, просторной рубахе и красно-синем трико подбрасывал в воздух одну за другой горящие булавы и тут же ловил их, нисколько не обжегшись. Зрители были в восторге, они громко хлопали и бросали монетки в шляпу, лежащую поодаль. Отложив булавы, жонглер взял кольца и совершенно спокойно поджег их, затем набрал полный рот пахучей жидкости и, подбрасывая кольца вверх, выпускал тонкие струйки между язычками пламени, а они вспыхивали подобно маленьким фейерверкам. Публика ахнула и захлопала еще громче. На лице ловкого парня появилась улыбка.
— Несомненный талант, — сказала себе Фея и подлетела поближе: кто знает, может она нашла своего…
Парень поймал все кольца, пламя на них почти потухло, поклонился зрителям и украдкой взглянул в свою шляпу.
— Корысть! — Фея отшатнулась от него. Ведь все знают, настоящий Мастер творит не ради денег и наград.
И она полетела дальше. Немного погодя до ее ушей донеслась чудесная музыка. Мелодия лилась из открытого окна дома. Заглянув в него, крошка увидела молодого мужчину со скрипкой. Нежный инструмент пел в его руках песню первой и последней любви, горько-сладкой, с ароматом шоколада и полыни. Юная Фея заслушалась, но тут ее внимание привлек легкий шорох шелковых простыней. Здесь же, в комнате, на постели, лежала полуобнаженная девушка и слушала эту песню, а музыкант лукаво посматривал на нее и играл все более вдохновенно. И заглянув чуть глубже в душу скрипача, Фея увидела, что знает он только одну эту мелодию и играет ее каждую ночь, но для разных девушек.
— Похоть, — вздохнула крошка и отлетела от окна.
Еще немного покружив над Городом, она направилась на поиски карниза. Все знают, что феи обожают сидеть на карнизах. Найдя подходящий, и не обратив внимания на комнату за окном, крошка села, свесив ножки в Город.
— Ого! — воскликнул кто-то за ее спиной. — Новенькая!
Фея обернулась и увидела свою коллегу, только постарше. На ней был брезентовый комбинезон, крылья аккуратно сложены за спиной и не дрожали при каждом движении, а на лбу — здоровенные круглые очки на кожаном ремне с пряжкой. Соотечественница подошла (а не подлетела!) к краю подоконника и села рядом.
— Ты тоже фея? — изумленно спросила крошка.
— У меня есть имя, — сморщила носик соседка, — Гайка. Звучно, правда?
Маленькая фея кивнула, не сказав ни слова.
— Давно? — деловито спросила Гайка и принялась крутить папиросу.
— Этой ночью, — развела руками Фея. — Я только ничего не понимаю… Мне снилось совсем другое.
— Им, — Гайка ткнула большим пальцем на небо, — давно пора поменять программу.
Повисла тишина. Вдали раздался гудок. Фея вздрогнула.
— Это пароход, — пояснила Гайка и затянулась. — Нашла уже кого-нибудь? — деловито спросила она.
— Нет, — Фея покачала головой.
— Понимаю, — Гайка выпустила пару колечек дыма.
— Я только не пойму, где же поэты, художники, музыканты? — в голосе феи слышались слезы. — Они исчезли?
— Ну почему же, — возразила Гайка и стряхнула пепел вниз, на мостовую. — В подвале под нашим домом каждую ночь собираются художники и поэты, они там…
Не успела она договорить, как новая знакомая уже летела вниз, своими глазами увидеть тех, ради кого появилась на свет.
— …курят опиум, — закончила Гайка уже неизвестно для кого и потушила окурок о край подоконника. — Там кабак.