Последнее слово Софи. Окончание 1-ой и начало 2-ой главы.

— Спокойной ночи. — Кирилл закрыл дверь в спальню Николая Григорьевича и остановился перед зеркалом, слушая, как его друг возится с папкой.

В это же время, но чуть дальше по коридору, открылась дверь каюты Ильи Ивановича:
— Софья, зайди ко мне на минуту.
Девушка, придерживая подол платья, впорхнула к отцу.
— Я вся внимание, папенька.
Мужчина стоял, сложив руки на позолоченном набалдашнике трости, и осуждающим взглядом окидывал дочь с ног до головы.
— Что это сегодня было? Что за новая выходка?
— Вы о чём, папа? — ответила девушка, делая ударение на последнюю букву «а», на французский манер.
— Я про то, как ты вела себя во время ужина. — Не сдержавшись, граф стал постепенно повышать голос, совершенно не задумываясь над тем, что его могут услышать соседи, — Только слепец мог не заметить твоего настойчивого внимания по отношению к этому грузинскому князю!
Софи постаралась выразить на лице крайнее изумление одновременно с поруганной честью:
— Но ведь как так, папа! — Она развела руками, — Ведь вы же сами старались выбрать мне подходящего мужа! Да и я, чего уж греха таить, втайне от вас также пыталась найти подходящую для себя пару!
Она развернулась к нему спиной, гордо вздёрнув головку, прошлась по шикарно обставленной каюте и с шумом упала в глубокое кресло:
— Разве вам, тятенька, не по нраву зять с Кавказа? Что в нём плохого?
— Кроме того, что он южанин? Ничего! Ведь он даже не нашей веры!
— Вы плохо разбираетесь в нравах юга, папа. Он православный и, насколько я поняла, богат. — Она приподнялась в кресле и посмотрела прямо в глаза отцу, — Ведь это то, что я искала! И то, что спасёт нас от разорения! Ведь вы же этого хотели?
Илья Иванович тяжело вздохнул. Он не знал, какие слова подобрать, чтобы дочь поняла, что ему не нравится её выбор. Софья и раньше нередко шла наперекор ему, но сейчас она начинала переходить все границы.
Граф постарался найти более веские аргументы:
— Ведь ты ему совершенно не интересна! Весь этот вечер он обращал внимание только на леди Бичем!
— Только из-за того, что она сидела рядом с ним, а я в самом дальнем углу стола. Завтра я исправлю это и сяду рядом с Рустамом. — Девушка снова откинулась на спинку кресла, — И уж тогда он от меня никуда не уйдёт.
— Князь игнорировал все твои ответы. Кажется, он ясно дал тебе понять, что его интерес вызвала английская леди. Возможно, ему нравятся женщины постарше. Покрасивее.
Глазки Софи гневно сверкнули, вперившись в фигуру отца:
— Эта старая перечница ему не пара! — она вскочила на ноги и подбежала к зеркалу, на ходу поправляя выбившийся локон, — Я прямо сейчас пойду к Рустаму и всё выясню!
— «Ушаков» большой. Ты до утра будешь искать князя.
— Я знаю, в какой каюте он расположился.
— Я не пущу! Я запру тебя прямо здесь!
—Плевать! Я устала выслушивать ваши приказы!
Отцовское терпение стало переливаться через край:
— Ты не посмеешь!
В тот момент, когда она направлялась к двери, он схватил её за предплечье, впившись в него пальцами. Не ожидая такой хватки, Софи попыталась вырваться, но у неё получилось это, только когда она вонзила свои зубки в ладонь мужчины.
Пощёчина.
Ни Илья Иванович, ни Софья совсем не ожидали подобного: оба уставились друг на друга, округлив в удивлении глаза. Выйдя из ступора, она неожиданно рассмеялась и, потирая раскрасневшуюся щёку, выскочила в коридор, захлопнув за собою дверь.
— Я откажусь от тебя, если ты сделаешь это!
Кирилл Петрович, из любопытства выглянувший наружу, дабы узнать источник шумного спора, успел услышать последнюю фразу, в сердцах брошенную разгневанным графом. Затем, хмыкнув и пожав плечами, скрылся за дверью.

Часть 2.
Кирилл Петрович был не слишком высокого мнения о Софье Ильиничне. Манеры, поведение и поступки — всё говорило о том, что девушка, несмотря на то, что была воспитана в приличном обществе, с некоторым трудом в это самое общество вписывалась. Тем не менее, когда следующим утром Кирилл Петрович прогуливался по верхней палубе и к своей неожиданности столкнулся с идущими навстречу Рустамом, ведущим под руку Софью, и нянечкой, идущей от них на некотором отдалении, он остановился и приподнял свой котелок в приветствии.
— Хорошая погода для небольшого променада, вы не находите?
— Именно поэтому мы и решили немного прогуляться, — улыбнулась девушка, прижавшись к Рустаму и крепче взявшись за его руку, добавив, — Ночью было очень жарко… и сейчас мне просто необходимо хоть немного остыть.
—Середина июля, барышня, — напомнил ей Кирилл Петрович, — Вам довольно сложно будет прохлаждаться.
— Князь, вы не будете против, если я переговорю с Кириллом Петровичем? — она заискивающе посмотрела Рустаму в глаза.
С явным неудовольствием, мужчина таки выпустил руку девушки и отстал от них, присоединившись к Анне Илларионовне и заведя с ней разговор.
— Я заранее прошу прощения за то, что променяла вас на князя Дадиани, — прошептала Софи на ухо.
Кирилл Петрович встряхнул головой, отчего шляпа-котелок едва не свалился.
— Променяли? То есть?
Мимо них прошла семья из родителей и двух девочек, одна из которых бегала по палубе с колёсиком на ручке, а вслед за ними — леди Бичем, выгуливавшая свою собачонку. Она кивнула, тем самым давая понять, что узнала их, и прошла дальше. Кирилл краем глаза заметил, как Софи, улыбаясь английской леди в лицо, тут же показала ей язык, когда она отвернулась.
— Что уж тут не понятного, Кирилл Петрович? Я устала ждать вашего благоволения и обратила своё внимание на другого мужчину. — Она повернулась через плечо к идущей за ними паре и подмигнула Рустаму, — Уж не знаю, что я упустила, лишившись вас, но князь… он гораздо лучше моих прошлых кавалеров… и больше… во всех смыслах.
— Софи, моя дорогая! — Кирилл коротко рассмеялся, — Прошу вас, остановитесь. Даже я, многое повидавший на своём веку, краснею от вашей откровенности.
— Но я надеюсь, что вы всё поняли правильно. — Она кивнула своим мыслям. — Соперник опередил вас, увы!
«— У меня даже в мыслях не было обгонять таинственного соперника, чтобы поскорее прыгнуть в вашу постель!» — подумал мужчина про себя.
Лёгкий северный ветер колыхал поля её широкой шляпки, которую ей приходилось придерживать свободной рукой. В некотором отдалении на палубе они увидели группу пассажиров, окруживших странную металлическую раму.
— А это что за непонятность? — удивилась Софья, указуя пальчиком в их сторону.
Рядом с огромным гребным колесом, прикрытым кожухом и соединённым с этой рамой, стояла очередь из нескольких человек. В толпе был слышен детский смех.
— Это небольшой аттракцион, дорогая Софи, — стал объяснять Кирилл, — Возможно, вы не видели этого вчера во время отплытия, так как правое колесо нашего лайнера, которое было обращено к причалу, не имеет этого развлечения.
— Это что-то наподобие карусели? — спросил подошедший сзади Рустам.
— Можно и так сказать.
Когда короткая очередь дошла до них, они приблизились к миниатюрной двухместной кабине, обитой листовым металлом и помещённой в металлическую раму. Наводящими рельсами кабина соединялась с большим колесом лайнера.
— Смотрите, вот сюда садятся двое человек. Инженер… — Кирилл рукой указал на крепко сбитого мужичка с густыми усами и бакенбардами, который приветственно махнул им рукой. Одет он был в такую же форму, что и все члены экипажа, — …нажимает на рычаг за своим пультом управления, и кабина по этим рельсам в раме поднимается к вершине гребного колеса. Автоматика быстро выстреливает кабину внутрь колеса, так чтобы не произошло столкновения с крутящимися перекрытиями. Всё, теперь кабина подвешена внутри колеса.
— Но… ведь оно же крутится. — Анна Илларионовна приложила ладонь к груди.
— Совершенно верно! И кабина вместе с ним! Как только крючки на внутренней стороне лопасти подцепляют её, вы начинаете кружиться вместе с колесом. Вверх-вниз, вверх-вниз.
— Но там же вода! — Софи заглянула за фальшборт, там, где огромные лопасти взбивали морские волны в пену.
— Кабина абсолютно герметична. Это также является элементом неожиданности для тех, кто катается впервые.
— А это не опасно?
— Что вы, сударыня! — пробасил инженер. — К тому же вы сможете увидеть — что там творится под водой.
— Хочу попробовать!
— Пять копеек, пожалуйста, — ответил инженер, улыбаясь в усы. — С человека.
— Держите, — князь Дадиани протянул деньги.
Мужичок помог им сесть в кресла кабины и пристегнул ремнями. Затем наглухо закрыл дверцу и отошёл к пульту.
— Готовы? — Не дождавшись ответа, он дёрнул рычаг, и кабина по рельсам поползла вверх.
— Ох, я так боюсь, — старая женщина всё ещё держалась рукой за сердце.
— Не переживайте так. В её возрасте вполне нормально желание острых ощущений.
Кабина с тихим «пшик!» дёрнулась и оказалась внутри колеса. Софи успела помахать им ручкой, когда одна из лопастей подцепила их и понесла по кругу.
— Хотите, мы тоже прокатимся? — предложил Кирилл.
— Ох, нет, что вы! Боюсь, моё сердце уйдёт в пятки, и я буду визжать, как поросёнок.
Колесо сделало несколько полных оборотов, пока специальный механизм не выстрелил кабину обратно в рельсы рамы и не опустил её на палубу. Инженер открыл дверцу, и оттуда раздался восторженный крик:
— Ах, это так прелестно! Мне понравилось! Можно ещё?
При этом девушка обращалась не к нянечке, а к князю, будто бы он теперь имел над ней некую власть. Неужели сегодня ночью между ними действительно произошло нечто серьёзное?
— Для вас, дорогая Софья, всё, что угодно.
Мужчина, несмотря на недовольный гул людей, собравшихся в очереди за Кириллом и Анной Илларионовной, вручил инженеру ещё десять копеек.
Вместе с Дадиани она прокатилась целых три раза, пока не закружилась голова.

Часов в семь вечера, ближе к ужину Кирилл Петрович, находясь с Николаем Григорьевичем в курительной комнате и имея разговор вместе со вчерашними собеседниками: Степаном Аристарховичем и Семёном Михайловичем, имел неудовольствие наблюдать, а чуть позже и участвовать в пренеприятнейшем инциденте.
Началось всё с того, что в дверях комнаты остановилась Софья Ильинична. Одетая в жемчужного цвета платье с корсетом, она была способна красотой затмить многих пассажирок лайнера. Блеска роскоши также добавлял широкий бриллиантовый браслет и нитка жемчуга на шее. Явно ища кого-то, она, тем не менее, остановилась и шагнула обратно в коридор. Кирилл заметил, как напряглось её красивое личико, когда девушка увидела внутри того, кого видеть не желала.
— А вот и та, которую все называют едва ли не красивейшей пассажиркой на борту «Ушакова»!
Громко произнесённая, эта фраза привлекла внимание многих мужчин. Оторвавшись от бара, мимо дивана по направлению к выходу направился молодой человек, которого Кирилл запомнил, как Алексея Ермолкина — неудавшегося ухажёра Софьи на вчерашнем ужине.
— Заходите смелее, здесь вам будут только рады.
Выйдя в коридор, он встал рядом с девушкой:
— Вы стесняетесь, барышня? — продолжал парень, несмотря на её сжатый рот и надменный взгляд. Судя по тому, что у него с некоторым трудом получалось складывать слова в предложения, парень в этот вечер уже успел изрядно выпить.
Ответом ему был едко-снисходительный тон девушки:
— Меньше всего я жду комплимента от вас, Алексей.
«— Как интересно. Получается, что эти двое давно знакомы?» — догадался Кирилл, продолжая наблюдать за сценой, краем глаза заметив, что к нему присоединилось ещё несколько наблюдателей.
Обычные люди, жизнь которых течёт размеренным темпом, всегда любят наблюдать за сторонними склоками и ссорами. Этим они, как им кажется, хоть немного, да разбавляют свою серую будничность. Создавалось впечатление, что красавица-пассажирка вместе с молодым человеком готовы были обеспечить их впечатлениями на всю оставшуюся жизнь.
Неожиданно из бокового коридора появился князь-южанин.
— Что здесь происходит, позвольте узнать?
— Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство. — Ермолкин выставил вперёд ладонь, останавливая Рустама, — Всего лишь пытаюсь опустить одну зазнавшуюся особу с небес на землю.
— В таком случае я попрошу вас покинуть эту особу! — ответил князь.
Николай Григорьевич склонился к уху Кирилла:
— Кажется, намечается грандиозный скандал, вы не находите?
— Я нахожу, что им следовало бы поутихомирить свой пыл. — Кирилл отпил из бокала, — Всем троим.
— Может позвать кого-нибудь из офицеров экипажа? — сказал консул, — Сдаётся мне, что сейчас эти двое молодчиков подерутся.
— Не извольте волноваться. Я сам справлюсь.
Кирилл Петрович встал с дивана и направился к ссорящимся, с твёрдым намерением не допустить между мужчинами драки. Он успел услышать окончание фразы Ермолкина, обращённой к девушке:
— …не так то легко забыть всё то, что между нами было… и что вы наобещали. Я всё ещё надеюсь, что вы…
— Да кому вы нужны, Алёшенька! — Софи звонко рассмеялась, — Я, например, достаточно быстро забыла то, что у вас там, — она кивком указала ему куда-то на штаны, — И похвастать-то нечем! Вам бы следовало поучиться у князя — выдающийся мужчина! С ним и время приятно проводить! — она кокетливо вздохнула, — Жаль только, что по прибытии в Петербург наши дорожки разойдутся, в противном случае я была бы не прочь ещё раз встретиться с ним.
— Барышня! Прошу вас, попридержите язычок, — грозно попросил подошедший Кирилл Петрович, — Вы привлекаете ненужное внимание.
Теперь злобный взгляд был устремлён на него:
— А вам то какое дело? Уязвлены тем, что я нашла вам достойную замену? — Девушка при этом указала подбородком на молодого кавказца.
— ЧТО-О!!! Замену? — неожиданно воскликнул Рустам.
В конце коридора появились граф Илья Иванович с няней. Увидев намечающийся скандал, они поспешили к входу в курительную комнату.
— Вы… использовали меня? — Расширившиеся от удивления глаза князя Дадиани излучали дикий огонь. Его едва не трясло от гнева, — МЕНЯ!? Да как ты посмела, дрянь!
Его рука, готовая нанести удар, нависла над лицом Софьи, трясясь от возбуждения, но мужчина вовремя остановился.
— Посмела? А собственно, что я посмела? Назвать вещи своими именами? — дерзко ответила девушка. — Я прекрасно знаю, как вы сами относитесь ко мне, как к развлечению на одну ночь! Я всего лишь опередила вас, озвучив эту мысль.
— Вам это так с рук не сойдёт, барышня! — Дадиани вплотную приблизил своё лицо к ней и процедил сквозь зубы, — Сука.
— Вы мне ничего не сделаете.
— Посмотрим. — Развернувшись, князь широкими шагами направился вглубь коридора к своей каюте, по пути столкнувшись плечами с Ильёй Ивановичем, державшим в руке трость, и едва не сбив того с ног.
Няня взяла подопечную за руку и попыталась увести подальше:
— Сонечка, дорогая моя…
Ермолкин, не желая продолжать разговор в присутствии лиц старшего поколения, вернулся к бару.

Продолжение следует.