Поветрие. Глава II. Черный дым. Часть 2
От себя:
Решил выложить на суд общественности одну из глав длинной повести под названием «Поветрие», главу, которая хоть какими-то моментами (а вообще-то многими, на мой взгляд) выражает дух стимпанка так, как я его себе представляю…
Поветрие. Глава II. Черный дым. Часть 2
На востоке, практически вытеснив густой белесый туман, маслянистым жирным столбом поднимался черный дым, превращающийся на небосклоне в воронку, собирающую над собой тяжелые грозовые тучи. Чуть подальше, слева от первого, еще один. И еще один, и еще… Всего я насчитал пять столбов, превратившихся в окулярах оптического дальновзора в безобразного коптящего монстра. Испуганный увиденным, я отшатнулся от аппарата. В голове сумбурно роились непонятые образы – жестокие, бесчувственные, пронизанные безысходностью и ужасом бессилия, но от этого еще более непонятные. Как будто я уже видел подобные пожарища, но где и когда?
– Ид… – тяжело протянул я. – Это не просто пожар. Я… я не знаю, что это. Точнее знаю, но не помню…
– Ну-ка, отодвинься. Дай гляну. – Идка отпихнула меня от дальновзора. – Итак. Что у нас тут? Ого. Целых пять очагов, все через приблизительно равные расстояния. Похоже на военные сигналы… или на бедствие… Понятно… – девушка оторвалась от окуляров и поправила нависшую над глазами челку. – Понятно, что ничего не понятно. Что бы там ни было, нужно идти дальше. Дойдем до дымов – узнаем, что там.
Спорить было не о чем, хотя теперь я не разделял желание Идки продолжать путь к восточным воротам, и спустя некоторое время мы двинулись дальше…
По городу летели противоречащие друг другу слухи, с легкостью вгрызающиеся в сознание горожан. Многие видели поднимающийся густой черный дым в районе восточных ворот и, что естественно, тут же начинали строить гипотезы. Одни твердили, что где-то произошли массовые убийства или, что еще отвратительнее, самоубийства. Мол, секта Последователей Молота приказала долго жить. Другие передавали из уст в уста, что это просто радикально настроенные молодые люди высказали свой протест против… ну против чего-нибудь. Что, разве молодежи нужен повод для протестов? Да они протестуют ради самого процесса. Были даже слухи о начавшихся военных действиях: якобы обитатели земель Черного Тумана решились пойти на конфликт, организовав несколько поджогов паровых локомотивов или паровых повозок (что, в принципе, одинаково) в черте города. Однако общим среди всех этих слухов было одно – это постепенно захватывающее людские умы упадочническое настроение. Правительственный же комитет хранил молчание, никак не комментируя случившееся.
Мы с Идкой продолжали свой путь к восточным воротам, стараясь не попадать под ненужные взгляды и еле пробивающийся сквозь молочный туман тусклый свет прожекторов, установленных на паровых повозках различных модификаций.
Пересекая Памятную площадь, мы чуть не столкнулись с отрядом Законников. Но люди, укутанные в бело-серые плащи, поразительно гармонирующие с окружающим все в этом городе туманом, промаршировали мимо нас, спрятавшихся в закутке между домов в тени мусорных баков. Дождавшись, пока ищейки Отдела Специального Сыска скроются из вида, мы для уверенности выдержали еще некоторое время, показавшееся мне вечностью, и, накинув валявшуюся тут же грязную рванину, вышли на площадь.
Несмотря на то, что здесь только что прошли Законники, торговля на Памятной площади разворачивалась стремительно. То тут, то там прямо на брусчатке торговцы, расстелив полотнища, вновь выкладывали свой товар и ожесточенно торговались с многочисленными покупателями, которые во время марша Законников притихли, а теперь, видимо, старались восполнить время, потраченное на молчание. Мы, прикинувшись двумя бездомными подростками, коих на улицах Аль Каннора и которых очень не жалуют местные коммерсанты, с показным безразличием стали пробираться через толпы заинтересованных в товарах людей.
А базар все набирал и набирал обороты. Торговцы на все голоса рекламировали свой товар. Звонкие торговки расхваливали свежую зелень, выращенную в собственных подвалах и довольно редкую в это время года; басовитые оружейники выложили на самодельные прилавки и стенды свой товар, в основном состоящий из различной кухонной утвари; хриплые ремесленники, смачно сплевывая, объясняли зевакам устройство новых паровых двигателей. Сквозь это жужжание людей пробивались гудки самоходных паровых повозок, подвозивших торговцам различные товары.
Мой взгляд остановился на одном из оружейных стендов, установленном в стороне от общей сутолоки. Возле него находились всего пара покупателей, облаченных в дорогие бархатные фраки и цилиндры черного велюра. По тускло блеснувшей у одного металлической перчатке и выбивающимся из-под фрака облачкам пара, я, даже не задумываясь о том, откуда я могу знать, сделал для себя предположение, что у него, вероятно, механизированный паровой протез. Довольно дорогое изделие, что говорило о состоятельности покупателей. Эта пара с видимым интересом разглядывала какой-то предмет, напоминающий своими очертаниями длинную толстую трубку медного цвета, оснащенную несколькими датчиками. Я толкнул Идку в бок:
– Что это?
Она быстро взглянула на стенд, затем на торговца и скривилась:
– Это? Откуда я знаю? Какая-то штуковина для богатеньких толстосумов. Не удивлюсь, если это агрегат для их женщин, ишь ты какая толстая и блестящая. – Идка глумливо хихикнула, а я покраснел, представив, как именно замужние леди пользуются этим прибором.
– А может, это что-то из специальных насадок для револьверов. Я слышала, что подобные штуки появились в городе. По виду – очень дорогая штука.
На этом она замолчала и потянула меня в арку, в тени которой можно было сбросить вонючее рубище и продолжить путь к восточным воротам, до которых оставалось совсем немного, буквально несколько кварталов. И эти несколько кварталов нам предстояло идти в полутьме узких проулков, переступая через заполонившие их тела грязных бездомных. Как оказалось, там нас и ожидала очередная встреча, хоть как-то приоткрывшая завесу тайны заполонивших район восточных ворот черных дымов…
Решил выложить на суд общественности одну из глав длинной повести под названием «Поветрие», главу, которая хоть какими-то моментами (а вообще-то многими, на мой взгляд) выражает дух стимпанка так, как я его себе представляю…
Поветрие. Глава II. Черный дым. Часть 2
На востоке, практически вытеснив густой белесый туман, маслянистым жирным столбом поднимался черный дым, превращающийся на небосклоне в воронку, собирающую над собой тяжелые грозовые тучи. Чуть подальше, слева от первого, еще один. И еще один, и еще… Всего я насчитал пять столбов, превратившихся в окулярах оптического дальновзора в безобразного коптящего монстра. Испуганный увиденным, я отшатнулся от аппарата. В голове сумбурно роились непонятые образы – жестокие, бесчувственные, пронизанные безысходностью и ужасом бессилия, но от этого еще более непонятные. Как будто я уже видел подобные пожарища, но где и когда?
– Ид… – тяжело протянул я. – Это не просто пожар. Я… я не знаю, что это. Точнее знаю, но не помню…
– Ну-ка, отодвинься. Дай гляну. – Идка отпихнула меня от дальновзора. – Итак. Что у нас тут? Ого. Целых пять очагов, все через приблизительно равные расстояния. Похоже на военные сигналы… или на бедствие… Понятно… – девушка оторвалась от окуляров и поправила нависшую над глазами челку. – Понятно, что ничего не понятно. Что бы там ни было, нужно идти дальше. Дойдем до дымов – узнаем, что там.
Спорить было не о чем, хотя теперь я не разделял желание Идки продолжать путь к восточным воротам, и спустя некоторое время мы двинулись дальше…
По городу летели противоречащие друг другу слухи, с легкостью вгрызающиеся в сознание горожан. Многие видели поднимающийся густой черный дым в районе восточных ворот и, что естественно, тут же начинали строить гипотезы. Одни твердили, что где-то произошли массовые убийства или, что еще отвратительнее, самоубийства. Мол, секта Последователей Молота приказала долго жить. Другие передавали из уст в уста, что это просто радикально настроенные молодые люди высказали свой протест против… ну против чего-нибудь. Что, разве молодежи нужен повод для протестов? Да они протестуют ради самого процесса. Были даже слухи о начавшихся военных действиях: якобы обитатели земель Черного Тумана решились пойти на конфликт, организовав несколько поджогов паровых локомотивов или паровых повозок (что, в принципе, одинаково) в черте города. Однако общим среди всех этих слухов было одно – это постепенно захватывающее людские умы упадочническое настроение. Правительственный же комитет хранил молчание, никак не комментируя случившееся.
Мы с Идкой продолжали свой путь к восточным воротам, стараясь не попадать под ненужные взгляды и еле пробивающийся сквозь молочный туман тусклый свет прожекторов, установленных на паровых повозках различных модификаций.
Пересекая Памятную площадь, мы чуть не столкнулись с отрядом Законников. Но люди, укутанные в бело-серые плащи, поразительно гармонирующие с окружающим все в этом городе туманом, промаршировали мимо нас, спрятавшихся в закутке между домов в тени мусорных баков. Дождавшись, пока ищейки Отдела Специального Сыска скроются из вида, мы для уверенности выдержали еще некоторое время, показавшееся мне вечностью, и, накинув валявшуюся тут же грязную рванину, вышли на площадь.
Несмотря на то, что здесь только что прошли Законники, торговля на Памятной площади разворачивалась стремительно. То тут, то там прямо на брусчатке торговцы, расстелив полотнища, вновь выкладывали свой товар и ожесточенно торговались с многочисленными покупателями, которые во время марша Законников притихли, а теперь, видимо, старались восполнить время, потраченное на молчание. Мы, прикинувшись двумя бездомными подростками, коих на улицах Аль Каннора и которых очень не жалуют местные коммерсанты, с показным безразличием стали пробираться через толпы заинтересованных в товарах людей.
А базар все набирал и набирал обороты. Торговцы на все голоса рекламировали свой товар. Звонкие торговки расхваливали свежую зелень, выращенную в собственных подвалах и довольно редкую в это время года; басовитые оружейники выложили на самодельные прилавки и стенды свой товар, в основном состоящий из различной кухонной утвари; хриплые ремесленники, смачно сплевывая, объясняли зевакам устройство новых паровых двигателей. Сквозь это жужжание людей пробивались гудки самоходных паровых повозок, подвозивших торговцам различные товары.
Мой взгляд остановился на одном из оружейных стендов, установленном в стороне от общей сутолоки. Возле него находились всего пара покупателей, облаченных в дорогие бархатные фраки и цилиндры черного велюра. По тускло блеснувшей у одного металлической перчатке и выбивающимся из-под фрака облачкам пара, я, даже не задумываясь о том, откуда я могу знать, сделал для себя предположение, что у него, вероятно, механизированный паровой протез. Довольно дорогое изделие, что говорило о состоятельности покупателей. Эта пара с видимым интересом разглядывала какой-то предмет, напоминающий своими очертаниями длинную толстую трубку медного цвета, оснащенную несколькими датчиками. Я толкнул Идку в бок:
– Что это?
Она быстро взглянула на стенд, затем на торговца и скривилась:
– Это? Откуда я знаю? Какая-то штуковина для богатеньких толстосумов. Не удивлюсь, если это агрегат для их женщин, ишь ты какая толстая и блестящая. – Идка глумливо хихикнула, а я покраснел, представив, как именно замужние леди пользуются этим прибором.
– А может, это что-то из специальных насадок для револьверов. Я слышала, что подобные штуки появились в городе. По виду – очень дорогая штука.
На этом она замолчала и потянула меня в арку, в тени которой можно было сбросить вонючее рубище и продолжить путь к восточным воротам, до которых оставалось совсем немного, буквально несколько кварталов. И эти несколько кварталов нам предстояло идти в полутьме узких проулков, переступая через заполонившие их тела грязных бездомных. Как оказалось, там нас и ожидала очередная встреча, хоть как-то приоткрывшая завесу тайны заполонивших район восточных ворот черных дымов…
0 комментариев