Ноахит . ("Дохтур". глава-8)

Глава — 1
Глава — 2
Глава — 3
Глава — 4
Глава — 5
Глава — 6
Глава — 7

Шипение воздуха перешло в тихий хлопок открывающейся двери — звук, говоривший о том, что ещё недостаточно выровнялось давление между причальной палубой и грузовым отсеком. Старший брат привычно сглотнул, чтобы не заложило уши. Значит стравили балласт, тяжесть как будто немного сильнее придавила к полу – цеппелин вновь начал стремительно набирать высоту.
На пороге стоял невысокий, худой человек непримечательной внешности. Дорогой шерстяной костюм висел на нём как на вешалке. Человек подслеповато щурился, пытаясь разглядеть хоть что ни будь в полумраке ангара. Видимо переход из ярко освещённого коридора ослепил его. Голова на тонкой морщинистой шее с обвисшими складками кожи, крупный нос с горбинкой, больше походивший на клюв хищной птицы и лысина, переходившая в выбритую тонзуру – всё это делало его облик какой-то пародией на грифа в человеческой одежде. Казалось, что если посмотреть вниз на его ноги, увидишь там не зеркально начищенные и натертые воском ботинки, сшитые на заказ, а чешуйчатые толстые пальцы с кривыми жёлтыми когтями. Такой несуразной внешности человек и двигаться-то должен был бы птичьими прыжками, но всё это обманчивое впечатление сразу пропало, когда, мгновенно сориентировавшийся посетитель плавным, но быстрым движением сдвинулся от ярко освещённого дверного проёма в сторону, в тень. Глаза за секунду обежали отсек, не упуская ни одной мелкой детали и остановились на поднимающемся с кресла Старшем брате. Лицо главы службы безопасности начало вытягиваться, рот приоткрылся.

— Не ожидал, Харон? — голос вошедшего, суховатый и надтреснутый, отчётливо прозвучал в тишине.
— Ваше … Ноахит … «Лис» ?!? Святые небеса, Марк, это ты? Сколько …
— Ты хочешь спросить, сколько лет мы не виделись? Не всё ли равно? – Тонкая ниточка губ изогнулась и разошлась в широкой улыбке.
Только глаза не изменили колючую цепкость взгляда. Ноахит широко развёл руки и шагнул к старшему брату. Несколько мгновений он стоял так как статуя Иешуа из Назарета, что установлена на дворцовой площади Ватикана.
Старший брат, получил кличку «Харон» после первой же самостоятельной операции «тройки», когда ему под покровом ночи удалось вытащить спелёнутого покрывалом видного учёного из-под неусыпного ока военных одной из европейских стран, а затем двое суток уходить от всполохов погони в резиновой лодке прибрежными камышами Дуная. Тяжёлый запах гниющих растений и тучи голодных комаров, непрестанно атакующих любой неприкрытый хоть на миллиметр участок тела отныне вставали у него перед глазами при слове «река». На исходе вторых суток, братья-монахи увидели в густом вечернем тумане, что поднялся выше пояса и клубился рваными прядями над водой, тёмную фигуру, раздвигающую веслом заросли рогоза. В лодке, у ног, подобного мифическому перевозчику человека, лежал мешок мелко подрагивающий от холода и страха, в котором угадывались очертания скрючившегося тела.

Старший брат наконец незаметно подал знак пальцами за спиной и шагнул навстречу.
Быстро преодолев расстояние между ними, они обнялись. В полумраке отсека зашевелились братья-оперативники, возвращаясь к своим нехитрым занятиям. Послышались щелчки предохранителей.
Ноахит склонил голову, удивлённо изогнув седую неровную бровь.
— Однако!..
Старший брат чуть виновато пожал плечами, закатив глаза.
В этот момент в металлическую перегородку за их спинами вежливо постучали и в приоткрывшуюся дверь просунулась голова конопатого матроса в сьехавшем на бок берете. Матрос тяжело дышал, смахивая пот рукавом униформы.
— Багаж разгрузили, куда прикажете доставить?
Марк вопросительно поднял глаза на Харона.
— А, к чёрту церемонии! В каюту капитана тащите! – старший брат махнул рукой.
Матрос скрылся за дверью и через несколько секунд показалась его согнутая спина, затем на пол ангара с грохотом обрушился большой кожаный кофр, больше похожий на приземистый комод с оббитыми железом углами.
Простите Ваша святость, — пробубнил матрос, отдуваясь.На лице его выступили крупные капли, сливаясь в ручейки, сбегавшие по ресницам на щёки, но он не решился вновь смахнуть пот, вытянув руки по швам и опустив глаза вниз, словно рассматривая пол под ногами.
— В каюту капитана и … пшёл вон! – процедил сквозь зубы старший брат. Затем развернулся к собеседнику и развёл руками.
— Чисто номинально «летуны» мне не подчиняются, но …
— Хи-хи, что ты ?! Ерунда, право, — Марк посмотрел на захлопнувшуюся дверь, улыбнувшись, затем развернулся к старшему брату,
— веди, нам есть о чём поговорит и что вспомнить … Лис. Кроме того, я захватил бутылочку «Кастильского», кажется ты им не брезговал в молодости?
— Ты и это помнишь?
— Работа у меня такая, да и на память пока не жалуюсь! – он шутливо ткнул сухим костлявым кулаком в бок Харона.

Пропустив старого товарища вперёд, Ноахит стёр с лица улыбку и вытащив из кармана блокнот, сделал там пометку богато изукрашенным серебряной сканью карандашом. Затем заспешил за пыхтящим от натуги матросом в капитанскую каюту, убирая на ходу блокнот. На изборождённом морщинами лице вновь появилась благостная улыбка.
Перешагнув высокий порог металлической переборки, Харон отступил в сторону, давая пройти гостю. Сказать по правде, скорее он сам теперь превращался в гостя и подчинённого. Но ведь это – Марк! Сколько лет вместе, сколько оперативного материала они добыли! Марк пришёл в их «тройку» за год до того, как Четника перевели целиком на научную работу. Это был лучший год в его жизни, да и пожалуй лучшая тройка в то время. Затем, когда группу расформировали, руководство братства распределило их по разным монастырям. Марка забрали в группу аналитиков и они ещё часто виделись, затем в личный секретариат Бессмертного. А вот Волдер … (дьявольское распятие!) … Волдер задал работы своим исчезновением.

Накрахмаленная скатерть сервированного стола в капитанской каюте могла соперничать чистотой с ангельской туникой. Плетёные кресла лёгкого ротанга были накрыты покрывалами с монограммой братства. Стены каюты обшиты панелями красного дерева с искусно вырезанными на них сценами из Святого Писания. Широкие иллюминаторы давали достаточно света от полной луны, чтобы видеть всё внутри каюты в малейших деталях, но над столом и низенькой мягкой кушеткой горели газовые на бронзовых, начищенных подставках, фонари, как дань обстановке каюты. Всё это великолепие отражалось в серебряной посуде мягкими приглушенными отблесками, играло огоньками калильных сеток на чеканных блюдах и преломлялось зыбкими полупрозрачными тенями в гранёных хрустальных бокалах.
— Неплохо капитан устроился!, — разглядывая стеллажи с книгами и безделушками, произнёс Марк.
— Да уж … и это на вполне боевом судне, а что говорить о коммерческих лайнерах!..
— Да Бог с ними! Орден может себе позволить и не такое, только …
— Что «только»?
Марк немного поморщился и уже более весёлым тоном обратился к старшему брату,
— А давай-ка раскупорим бутылочку, проголодался я с дороги, знаешь ли, до косточек продрог!
— С превеликим удовольствием! Руки помыть не желаешь? Ванная комната за ширмой.

Отойдя за ширму, ноахит достал из кармана пузырёк с таблетками, высыпав на ладонь горку жёлтоватых пилюль. Подумав секунду, качнул головой и подцепил несколько тонкими пальцами, запрокинув голову, проглотил. Остальные с сожалением ссыпал обратно в склянку. Голова должна быть ясной для предстоящего разговора. Боль, буквально скручивавшая его суставы, только немного притупилась, не исчезнув совсем, но давая возможность мозгу сосредоточиться на чём-то большем, как биться внутри черепной коробки, выплескиваясь кипятком по оголённым нервам от раздираемого на отдельные волокна спинного мозга. Морщины несколько разгладились и привычная улыбка вернулась на его лицо, делая его чуть менее похожим на профиль хищной птицы.

Они задвигали стульями, взмахом руки прогнав вестового матроса, сунувшегося было помогать за столом.
Через полчаса молчаливого поглощения пищи, глава СБ, рассеянно водивший вилкой по салфетке повторяющимися кругами не видимого никому, кроме него, узора, наконец не выдержал и откинулся на спинку кресла.
— Лис, что нужно «алой ложе» в этой операции?
— Хмм, что ты знаешь о «Братстве Камня»? – ответил вопросом на вопрос Марк.
Старший брат недоумённо посмотрел на собеседника.
— Это долго рассказывать …
— Нам лететь ещё 8 часов, если не будет встречного ветра … начинай, время есть.
— Три рыцаря Господня, возвращаясь после похода в Святую зе…
-Мы не на вводном занятии семинарии, — перебил его ноахит, сморщившись, словно откусил кусок лимона.
Старший брат внимательно посмотрел на Марка, и уже чуть тише продолжил,
— Два неграмотных дезертира крестьянина-саксонца и один славянин, прибившийся по дороге к ним, набрели на пещеру с неким артефактом в виде необычного камня, случайно обнаружили его уникальные целебные свойства, что заставило их, не смотря на глухую дремучесть, остаться и основать монастырь на месте пещеры. Славянин, первым обнаружившим камень, настолько проникся сим фактом, что ему явилось откровенье Божье, от чего он чудесным образом обрел знания речи и письменности на нескольких языках, которое он тут же изложил в семи книгах, которым и следовало братство в последствии до сего дня. Для того, чтобы следовать его откровениям, орден перешёл к тактике военизированных подразделений с жёсткой централизацией и неизменной иерархией. Люди, находящиеся в контакте с камнем, излечиваются от всех существующих болезней (слава Господу – животворящему !) и практически не стареют. По летописям братства, славянин, прожив при монастыре 580лет, отрёкся от своих откровений, богохульствуя и понося братство, исчез из ордена, предположительно – вернулся на родину, где его след обрывается. Скорее всего, умер без поддержки исцеляющего артефакта. Ещё один участник «первой тройки» совершил тяжкий грех самоубийства, что держится в строжайшей тайне орденом. По версии братства – оба они вознёслись живым на небо. За прошедшие почти 800 лет, орден распространил своё влияние на всю Европу, Новый Свет, и большую часть Азиатского континента. Что не мудрено – за лишние 5-10 лет жизни любой правитель отдаст, не задумываясь, половину своего государства. При этом, присутствие ордена не афишируется, более того – всемерно скрывается всеми заинтересованными лицами.

За право обладания камнем, идёт жестокая борьба между несколькими державами, в связи с чем, орден вынужден защищать артефакт всеми возможными способами, вплоть до привлечения армии наёмников с самым современным оружием (на голову превосходящим оружие противоборствующих сторон). В данный момент наступило некое равновесие, обусловленное так же тем, что практически все королевские династии Европы так или иначе зависят от ордена, либо — происходят из ордена. Каганат и Метрополия Альбиона не рискуют пока открыто противостоять Европейскому конгломерату королевств.Поэтому у ордена нет необходимости содержать собственную армию. Конечно, неоднократно предпринимались попытки выкрасть секреты братства и сам камень. За историю братства таких инцендентов было множество. Все они были неудачными (за исключением последнего, предпринятого 72 года назад империей Маньджоу-Го. ) — тогда лазутчикам удалось проникнуть в пещеру и похитить кусок артефакта. Погибло много людей, как братьев, так и нападавших (всего около двухсот человек). Эта бессмысленная попытка ничего не дала императору Хо-Квану. Вне пещеры камень полностью теряет ВСЕ свои свойства. Охранные меры усилены, пешера дополнительно заминирована.

— Достаточно, — ноахит, отстранённо слушавший до этого, склонил голову, внимательно разглядывая горку обьедков в собственной тарелке. Затем протянул руку к саквояжу и вытащил тонкую алого бархата папку, опечатанную сургучом по углам. На обороте блеснула позолота печати святейших.
— Ознакомься …
Харон посмотрел на папку как на ядовитую змею, но твёрдо взял её рукой и взломал сургуч. В папке лежали несколько тонких, просвечивающих листков бумаги, густо покрытых строчками печатных букв. По мере прочтения, брови его начали подниматься вверх, а лицо стремительно бледнеть.
— Но!..
— Теперь у тебя нет пути назад. Эта операция не может быть проваленной … И ещё, горцы …
— Аварцы, — машинально поправил Харон, осёкшись на полуслове.
Лицо его сделалось землисто-серым.
— Аварские горцы дали показания «алой ложе», так что – у тебя нет пути назад ,- вновь повторил Марк.
— Как?..
— Халим – Бек, в обмен на излечение племянника отдал нам всё село … а ты знаешь, что у нас умеют «разговорить» любого молчуна …
Харон встал, унимая дрожь в непослушных пальцах. Листки бумаги занялись синеватым пламенем на серебряном блюде, быстро превращаясь в невесомый пепел.
— Я всё понял, прикажете исполнять, Ваша Святость?
Марк молча кивнул головой, вновь углубляясь в рассматривание своей тарелки. Харон по уставному развернулся и сделал шаг к двери, остановившись у переборки, обернулся и тихо спросил,
— Почему ты?..
Несколько секунд паузы растянулись словно резина.
— У меня рак в последней стадии. Мне обещали исцеление …
Дверь каюты тихо звякнула замком, закрываясь.