Наутро двое джентльменов остановились перед редакцией газеты «Ежедневный компаньон»: до редакции был час пешего ходу. В последний раз сверили по бумажке адрес.
— Давай быстрее! — прошипел Дюк.
— Ну, сейчас же я! — возмутился Джейк, заканчивая полировать рукавом носки лакированных туфель. — Все, пошли.
Редактор оказался еще не старым, худым человеком в дорогом синем костюме. Под жесткими скулами лежали тени. Лоб блестел. Волосы над ним поредели. Между пальцами, похожими на грабли, дрожала сигарета. Редактор погасил окурок и тут же зажег новую.
— Так вы и есть та самая Джулия Дей? — поинтересовался он.
Двое джентльменов посмотрели на сигарету долгим взглядом. М.Р. принял задумчивый вид и повернулся к компаньону.
— Вообще говоря, — Джейк откашлялся в кулак, как бы скрывая улыбку, — нам не следует отвечать на этот вопрос «да».
— Бросьте, — отмахнулся редактор. — Ясно. К делу. Колонка «Дамского Меркурия». Сто слов ежедневно. По субботам что-нибудь легонькое: мистика, гипноз, истории о призраках… Сделаете?
— Сделаем! — ответили джентльмены. — Давайте аванс!
Так двое джентльменов стали дамским Меркурием.
Ничего не подозревающий Д.Э. Саммерс возвращался домой. Пиджак его был небрежно распахнут, одна рука в кармане брюк, вторая — в воздухе, отбивала ритм, судя по всему — рэгтайма, походка — легкомысленна. Искатель приключений мечтательно щурился.
Труппа в сорок пять человек не оставляла двум джентльменам никаких шансов. Директор продолжал развлекать публику руганью с полицейским. По-видимому, мистер Мамулян еще не вернулся. Полицейский мужественно сохранял достоинство, делая вид, что совершенно поглощен записыванием происшедшего в блокнот. Лилипут вздергивал подбородок, приглаживал и без того напомаженные сверх меры волосы, смеялся горьким смехом и скрещивал руки на груди. Встретившись с ним взглядом, Д.Э. почувствовал, что по спине бегут мелкие пакостные мурашки.
Наутро двое джентльменов остановились перед редакцией газеты «Ежедневный компаньон»: до редакции был час пешего ходу. В последний раз сверили по бумажке адрес.
Квартира профессора располагалась под самой крышей четырехэтажного дома по Грисволд-стрит — самого низенького здания на улице, занятую почти исключительно офисами. Такого низенького, что оно казалось карликом по сравнению со своими высокими соседями. Дом был, вероятно, самым старым: серого кирпича с красными вставками на арках окон и башенками на крыше. В одной из этих башенок располагалась лаборатория.
