Только третьего марта их поезд, миновав уральские горы и побережье Каспия, к вечеру прибыл на полуостров Мангышлак. Неожиданно оказалось, что в этих краях зима вовсе не думала отступать. Холодные ветра дули со степей, принося с собой снег и стужу. Но и снег не задерживался на земле, уносимый ветрами, которые до зеркального блеска начищали поверхность степи. Только кое-где торчали одинокие сосны, да торчали пучки жухлой травы, невиданным образом ещё как-то цеплявшиеся корнями за землю.
Только сейчас, глядя в окно купе и обозревая сотни и тысячи солдатских палаток, окруживших несколько каменных строений, не превышавших два этажа, Кирилл Петрович, наконец, увидел, сколь серьёзными были планы по захвату непокорного ханства.
— Ого! Да тут их несколько тысяч! — изумился Зимин. — Ужели они считают хана столь серьёзным противником?
— Чтобы уж наверняка, — кивнул Кирилл. — И эти несколько тысяч будут входить только в наш отряд. А отрядов будет ещё пара.
В каменных домишках посёлка, который с полуостровом носил одно название, временно квартировали генералы с полковниками. Обычная солдатня расположилась вокруг них в походных палатках. Новоприбывшие всей группой отправились прямиком к двухэтажному дому, стены которого были вымазаны глиной и выбелены, а над крышей развевался имперский чёрно-жёлто-белый флаг с гербом.
Читать дальше →

К тому времени, как он вышел из вагона и пошёл к головному вагону через неглубокие сугробы, там уже были несколько людей. Кто-то высовывался из окон. Люди перекрикивались между собой:
— Что случилось?
— Да кто ж знает то? Вот, встали.
— На колее что? Телега застряла?
— Да не должно. Там что-то другое.
Кирилл Петрович сообразил, что следовало взять шинель, так как в одной гимнастёрке он начинал замерзать. Отсюда он видел только, как дымит паровоз, из которого торчат листы разорванной стали.
Генералы сидели в своих купе, и даже носа не казали из окон. Со всем справлялись их секретари и адъютанты. Они спешно выбегали на мороз и присоединялись к Кириллу.
— Кажется, котёл взорвался.
— Паровоз-то бронированный. С чего ему взрываться?
Подойдя к голове поезда, они, наконец, увидели, в каком катастрофическом состоянии находится паровоз. Большого цилиндрического котла почитай вовсе не было. Вместо него болтались смятые листы металла, которыми также был усеян снег вокруг них. Из жерла котла торчало множество разорванных тонких трубочек — конвективный пучок, который теперь не подлежал восстановлению.
Читать дальше →

…
— Вот приедем в Хивы, там и узнаем. Может и перешагнёт. А может и застрянет, брюхо себе расцарапает и пушку погнёт, — скептически заметил Забельский.
— Елисей Михайлович может упускать мелочи, согласен, — кивнул Кирилл. — Но работает на совесть.
— Хотелось бы верить. Знамо дело — чиновники тоже на совесть работали — откусили свой кус. Вам общий бюджет этого «Тарантула» не озвучивали? А я слышал. Миллион рублей!
— Так ведь на дело же пошло, — пожал плечами Путилов.
— На дело. Лучше бы тогда школы в деревнях строили, да дороги к ним проложили. А это… э-эх…, — он махнул рукой. — Дорогущая игрушка для царя-батюшки — и не более того.
Кирилл помалкивал, вслушиваясь в разговор.
— Мы все видели этот танк. Вот скажите мне, есть ли там этот миллион? — спросил, хитро прищурившись, Забельский. — Я его не видел. Стали одной тыщ на двести. Механики, инженеры… полмиллиона, максимум. Где остальное? А я скажу где — в карманах у тех, кто соседний вагон занимает.
— Остерегайтесь того, чтобы пассажиры того вагона вас не услышали, — усмехнулся Путилов. — А что же вы, Кирилл Петрович, думаете по этому поводу? Вы показали нам, что хорошо умеете считать.
Кирилл посмотрел на собеседников. Путилов осторожничал с ответами, хотя, скорее всего попросту был добродушен, и не желал вступать в конфликт. Забельский же наоборот, желал вызвать провокацию. Приставучий, как репей. Вот и на платформе перед отъездом прицепился к его фамилии. Был ли он искреннен? Кириллу были известны случаи, когда подобные офицеры специально входили в компанию солдат и вызывали реакцию. С теми, кто соглашался с подобными провокационными идеями, впоследствии серьёзно беседовали. Был ли Забельский паршивой овцой?
Читать дальше →

…
— То есть поворачивать во время боя «Тарантул» сможет, — кивнул Кирилл Петрович. — А вот если ему нужно будет развернуться назад?
— То тогда ему придётся сделать ощутимый круг радиусом до двадцати метров, — признался Елисей. — Справедливости ради, подобные погрешности не влияют на исход боя. Следует изначально задать танку направление — и он пойдёт вперёд, наводя панику на врагов.
Продолжая тянуть рычаги, Елисей воочию продемонстрировал ему, как танк разворачивается на складе, едва не задевая кабиной крышу, и при этом с каждым шагом поднимая облачка пыли.
— А теперь расскажи мне о самом главном. То, без чего танк не может называться танком.
— Ты имеешь в виду, пушка? Она находится ровно под передней кабиной. Два рычага, управляющие пушкой, расположены отдельно от остальных, чтобы водитель в панике не дотянулся до них. Вот этот, собственно, зажигает порох и отправляет ядро в полёт. А этот второй подаёт из основной кабины следующее ядро и закатывает его прямо в пушку.
— То есть, если вдруг что-то пойдёт не так, и пушку разорвёт к чёртово матери, то кабина вместе с водителем взлетит на воздух?
— Исключено! Пушка прочна и надёжна.
— Сколько ядер может нести на себе танк?
— Около полусотни. При этом «Тарантул» может использоваться и как транспортник. То есть, внутрь кабины может поместиться около десятка солдат, и водитель без труда перенесёт их в стан вражеской армии.
Читать дальше →

Ну не могу я поверить в то, что в течение ровно девяти месяцев (с 25 января сего года) ВООБЩЕ НИ У КОГО ИЗ НАС не было возможности что-либо написать! Неужели настолько сильный творческий кризис?
Как бы там ни было, чтобы блог не простаивал без дела, начинаю еженедельно публиковать свой незаконченный роман. Надеюсь, чтение принесёт вам удовольствие.

— Смотри, куды прёшь! — в сердцах выкрикнул ямщик, едва не столкнувшись с чудным транспортом, и плюнув вслед нарушителю спокойствия, — Э-эх, кочерга паровая!
Оставляя за собой длинный шлейф пара, в морозном воздухе быстро застывающий и оседающий на ветках деревьев в виде инея, по дороге мчался механизм, отдалённо похожий на самокат. Разница была в массивной раме, а также небольшом котле, притороченном к заднему колесу.
Прогуливающиеся супружеские пары, а также нянечки, гуляющие с детьми, с удивлением оборачивались вслед чудному устройству, которое поднимало шум и свист. Казалось бы, не далее, как пару-тройку десятилетий назад спокойные московские улицы заполонились свистящими и гудящими паровыми колясками, а в небе появились первые дирижабли. Но люди со временем привыкли к этим неумолимым шагам прогресса и технологий. Но умы чудаковатых изобретателей регулярно подбрасывали им всё новые и новые причины для беспокойства и удивления. Привыкли и к самоходным человекообразным существам, которых инженеры называли автоматонами. Привыкли и к тому, что слова и мысли можно передавать на огромные расстояния в мгновение ока благодаря аппарату под названием телеграф. Привыкли, и по достоинству оценили газовое уличное освещение, хотя поначалу и опасались того, что газ взорвётся, и Москва сгорит, как это уже бывало не раз в прошлые века.
Ко всему привыкали. Со всем смирялись.
Читать дальше →

…
Не в силах выдержать это, Илья Иванович схватился за голову и прокричал:
— ОНА НЕ МОЯ ДОЧЬ!!!
Разум помутился, мысли стали путаться. Кто он? Где он? Он почувствовал, как его кто-то обнял за плечи. Вывел в коридор и ввёл в соседнюю маленькую каютку. Кажется, тут проживала Анна Илларионовна. Спустя какое-то время ему протянули стакан. Граф залпом выпил, после чего внутренности будто жаром обожгло. Зато он почти сразу смог прийти в себя. Ладони перестали трястись, а мысли пришли в покой. Он поднял голову, увидев сидящего рядом с ним на кровати Кирилла Петровича.
— Теперь вам полегчало, граф? — искренне поинтересовался мужчина. — Отлично, тут нам с вами никто не помешает.
Он отобрал у Ильи Ивановича пустой стакан, отставив его в сторону, и снова повернулся к нему, сложив руки на груди:
— А теперь рассказывайте. Кажется мне, что вы скрываете от меня что-то крайне запутанное и, чего уж греха таить, интересное.
Илья Иванович, глубоко вдохнув, кивнул:
— Она не моя дочь. Это правда.
Читать дальше →

…
— Это усложняет дело. — Кирилл Петрович положил ладонь на плечо графа. — Но не волнуйтесь. Я обещаю вам, что мы найдём этого злодея и предадим суду. Дайте только немного времени.

За ужином в привычном кругу пассажиров Кирилл Петрович поделился своими мыслями с соседями.
— …отсюда вытекает вполне логичный вывод, что погибшая оставила записку с именем убийцы, — закончил он свою речь.
Он заметил, что на них с интересом посматривают пассажиры с соседних столиков. По кораблю уже успели распространиться слухи, что некий человек ведёт расследование происшедшей трагедии. Кто-то смотрел радостно-заинтересованно, а кто-то недоверчиво и хмуро. Но внимания было хоть отбавляй.
— Боже мой, как всё это интересно, — невпопад ляпнула леди Бичем, взяв за руку сидевшего рядом Николая Григорьевича. — И вам осталось только найти эту записку? Только и всего?
— Да, вы совершенно правы, — кивнул Кирилл.
— Получается, что записка, если она и вправду существует, и если она каким-то непостижимым образом уцелела, то точно до сих пор находится в её каюте, верно? — уточнил грузинский князь.
Читать дальше →

…
— Могу я узнать, как вас зовут? — Кирилл указал гостям на плетёные кресла гостиной.
— Да, разумеется. Я Михаил Петрович Хомяков, — парень протянул ему руку. — Это моя супруга Варвара Дмитриевна. Мы не так давно поженились, и эта поездка на «Фёдоре Ушакове» была неким свадебным подарком от наших родителей…
— Я очень рад за вас, — улыбнулся Кирилл Петрович. — Так что же?
В глазах молодого Хомякова светился энтузиазм:
— Мы любим вечерами прогуливаться по палубе с другими пассажирами, и даже пробовали пару раз покататься на этом сумасшедшем аттракционе с гребным колесом. Правда Варваре каждый раз страшно, и она сильно хватает меня за руку, так что даже остаются синяки…
— Да, я тоже катался на колесе.
— Но побойтесь Бога, рупь за несколько кругов? — глаза Хомякова расширились до размеров упомянутой монеты. — С одного человека? Это же сущий грабёж!
— И что дальше? Вы за этим ко мне пришли?
Терпение Кирилла уже кончалось. Теперь он прекрасно понимал чувства Василия Андреевича, который хотел поскорее избавиться от молодых супругов.
Читать дальше →

…
Следующим на очереди был князь Дадиани. Кирилл постучался в его каюту три раза, но никто не открывал.
«Терпение моё испытывает, высокомерный выскочка. Ох уж эта горская гордость»
Только на четвёртый стук дверь, наконец, открылась.
— Проходите! — в приглашении не было ни тени приветливости. — Я надеюсь, вы быстро зададите свои вопросы и также быстро уберётесь из моей комнаты.
Жёсткое лицо и поджатые губы Рустама не давали даже надежды на то, что он пойдёт Кириллу навстречу. Да и в целом, он будто бы не воспринимал этот расспрос всерьёз. Скорее, как игру, в которой ты по воле обстоятельств вынужден принимать участие.
«Любит прямоту? Отлично! Значит, будем действовать напролом»
Не дожидаясь приглашения, Кирилл Петрович сел за столик и указал князю на второе кресло. Тот, сжав зубы в бессильной злобе, всё-таки сел.
— Итак, я хочу знать, что вы делали после вчерашней ссоры в курительной комнате.
— После того, как я назвал Софи сукой? — без тени смущения напомнил молодой человек, удобнее устраиваясь в кресле. При этом он с самым невиннейшим взглядом посмотрел на собеседника.
Читать дальше →

…
— Что?! Как ты посмел явиться сюда?! — Мужчина вскочил, едва не уронив поднос с едой на пол. — Это ты! Ты довёл её до этого!
— Я ничего ей не сделал! — ответил Алексей. — Вы не смеете обвинять меня!
Кирилл Петрович, взяв под руку Ермолкина, вышел с ним в коридор, оставив старпома успокаивать графа.
— Он всегда так относился ко мне, — признался юноша, пока из лазарета доносились приглушённые возмущения Ильи Ивановича. — Наверное, считал меня невыгодной партией для любимой дочери.
— Вам нужно войти в его положение. Его единственный ребёнок умер.
Только сейчас молодой человек дал волю чувствам. Он сполз по стене, сев на корточки, и спрятал лицо в ладонях, захлебнувшись в рыданиях. Через минуту он поднял раскрасневшееся мокрое лицо:
— Она презирала меня. А ведь когда-то мы с ней клялись друг другу в вечной любви.
Читать дальше →