Если сравнить Тремпл-Толл со старым сундуком, забитым различным хламом, то квартирка по адресу «улица Каштановая, № 24» была бы какой-нибудь крошечной вещицей, и пришлось бы достаточно покопаться, чтобы ее отыскать. И дело вовсе не в том, что она пряталась – о нет! – скорее, она просто была незаметной и совершенно не отличимой от прочих.
Дверь с почти полностью стертым номером «24» была точно такой же, как и другие двери в этом доме. Она была такой же, как и двери дома напротив, за которым располагался точно такой же дом с точно такими же дверями с точно так же стертыми от времени номерами. Лишь престарелый почтальон мистер Лейни знал, кто здесь где живет.

Читать дальше →

…
Не в силах выдержать это, Илья Иванович схватился за голову и прокричал:
— ОНА НЕ МОЯ ДОЧЬ!!!
Разум помутился, мысли стали путаться. Кто он? Где он? Он почувствовал, как его кто-то обнял за плечи. Вывел в коридор и ввёл в соседнюю маленькую каютку. Кажется, тут проживала Анна Илларионовна. Спустя какое-то время ему протянули стакан. Граф залпом выпил, после чего внутренности будто жаром обожгло. Зато он почти сразу смог прийти в себя. Ладони перестали трястись, а мысли пришли в покой. Он поднял голову, увидев сидящего рядом с ним на кровати Кирилла Петровича.
— Теперь вам полегчало, граф? — искренне поинтересовался мужчина. — Отлично, тут нам с вами никто не помешает.
Он отобрал у Ильи Ивановича пустой стакан, отставив его в сторону, и снова повернулся к нему, сложив руки на груди:
— А теперь рассказывайте. Кажется мне, что вы скрываете от меня что-то крайне запутанное и, чего уж греха таить, интересное.
Илья Иванович, глубоко вдохнув, кивнул:
— Она не моя дочь. Это правда.
Читать дальше →

…
— Это усложняет дело. — Кирилл Петрович положил ладонь на плечо графа. — Но не волнуйтесь. Я обещаю вам, что мы найдём этого злодея и предадим суду. Дайте только немного времени.

За ужином в привычном кругу пассажиров Кирилл Петрович поделился своими мыслями с соседями.
— …отсюда вытекает вполне логичный вывод, что погибшая оставила записку с именем убийцы, — закончил он свою речь.
Он заметил, что на них с интересом посматривают пассажиры с соседних столиков. По кораблю уже успели распространиться слухи, что некий человек ведёт расследование происшедшей трагедии. Кто-то смотрел радостно-заинтересованно, а кто-то недоверчиво и хмуро. Но внимания было хоть отбавляй.
— Боже мой, как всё это интересно, — невпопад ляпнула леди Бичем, взяв за руку сидевшего рядом Николая Григорьевича. — И вам осталось только найти эту записку? Только и всего?
— Да, вы совершенно правы, — кивнул Кирилл.
— Получается, что записка, если она и вправду существует, и если она каким-то непостижимым образом уцелела, то точно до сих пор находится в её каюте, верно? — уточнил грузинский князь.
Читать дальше →

…
— Могу я узнать, как вас зовут? — Кирилл указал гостям на плетёные кресла гостиной.
— Да, разумеется. Я Михаил Петрович Хомяков, — парень протянул ему руку. — Это моя супруга Варвара Дмитриевна. Мы не так давно поженились, и эта поездка на «Фёдоре Ушакове» была неким свадебным подарком от наших родителей…
— Я очень рад за вас, — улыбнулся Кирилл Петрович. — Так что же?
В глазах молодого Хомякова светился энтузиазм:
— Мы любим вечерами прогуливаться по палубе с другими пассажирами, и даже пробовали пару раз покататься на этом сумасшедшем аттракционе с гребным колесом. Правда Варваре каждый раз страшно, и она сильно хватает меня за руку, так что даже остаются синяки…
— Да, я тоже катался на колесе.
— Но побойтесь Бога, рупь за несколько кругов? — глаза Хомякова расширились до размеров упомянутой монеты. — С одного человека? Это же сущий грабёж!
— И что дальше? Вы за этим ко мне пришли?
Терпение Кирилла уже кончалось. Теперь он прекрасно понимал чувства Василия Андреевича, который хотел поскорее избавиться от молодых супругов.
Читать дальше →

…
Следующим на очереди был князь Дадиани. Кирилл постучался в его каюту три раза, но никто не открывал.
«Терпение моё испытывает, высокомерный выскочка. Ох уж эта горская гордость»
Только на четвёртый стук дверь, наконец, открылась.
— Проходите! — в приглашении не было ни тени приветливости. — Я надеюсь, вы быстро зададите свои вопросы и также быстро уберётесь из моей комнаты.
Жёсткое лицо и поджатые губы Рустама не давали даже надежды на то, что он пойдёт Кириллу навстречу. Да и в целом, он будто бы не воспринимал этот расспрос всерьёз. Скорее, как игру, в которой ты по воле обстоятельств вынужден принимать участие.
«Любит прямоту? Отлично! Значит, будем действовать напролом»
Не дожидаясь приглашения, Кирилл Петрович сел за столик и указал князю на второе кресло. Тот, сжав зубы в бессильной злобе, всё-таки сел.
— Итак, я хочу знать, что вы делали после вчерашней ссоры в курительной комнате.
— После того, как я назвал Софи сукой? — без тени смущения напомнил молодой человек, удобнее устраиваясь в кресле. При этом он с самым невиннейшим взглядом посмотрел на собеседника.
Читать дальше →

…
— Что?! Как ты посмел явиться сюда?! — Мужчина вскочил, едва не уронив поднос с едой на пол. — Это ты! Ты довёл её до этого!
— Я ничего ей не сделал! — ответил Алексей. — Вы не смеете обвинять меня!
Кирилл Петрович, взяв под руку Ермолкина, вышел с ним в коридор, оставив старпома успокаивать графа.
— Он всегда так относился ко мне, — признался юноша, пока из лазарета доносились приглушённые возмущения Ильи Ивановича. — Наверное, считал меня невыгодной партией для любимой дочери.
— Вам нужно войти в его положение. Его единственный ребёнок умер.
Только сейчас молодой человек дал волю чувствам. Он сполз по стене, сев на корточки, и спрятал лицо в ладонях, захлебнувшись в рыданиях. Через минуту он поднял раскрасневшееся мокрое лицо:
— Она презирала меня. А ведь когда-то мы с ней клялись друг другу в вечной любви.
Читать дальше →

…
— Сложность заключается в том, что в тот момент за моей спиной стояли все четверо подозреваемых.

За завтраком Кирилл Петрович, к огорчению учёного и консула, уединился за отдельным столиком с капитаном судна.
— Пётр Петрович, мне говорили, что вы можете развязать мне руки и помочь в расследовании вчерашнего происшествия, — напомнил Кирилл.
— Ах да. Старпом уже сообщил мне о ваших подозрениях, — кивнул капитан «Фёдора Ушакова». — Он утверждает, что расследовать нечего, а пассажирка сама стала жертвой своей…, — он оглянулся на остальные столики, боясь лишних ушей, — … глупости. Ведь ей говорили о том, что ручку темперметра нельзя переключать дальше пятёрки.
— Я короткое время знал Софи, и поверьте мне, эта барышня была легкомысленна, — согласился Кирилл. — Но не настолько, чтобы подвергать свою жизнь опасности.
Официанты принесли подносы с едой.
— Кстати о темперметре. Скажите, Пётр Петрович, зачем же такая небезопасная вещь, как полы с подогревом, которая может стать причиной пожара, и даже не испытанная, насколько я понимаю, оказалась в номерах первого класса? Ведь это может стать причиной многочисленных жертв! Нам ещё, скажем так, повезло, что погибла одна только Софья Ильинична.
Читать дальше →

Поверьте, мне НЕИМОВЕРНО СТЫДНО за то, что те из вас, кому действительно понравилось начало повести, ждали этого продолжения (страшно подумать) ДВА С ПОЛОВИНОЙ ГОДА! Только в конце нынешнего декабря я наконец-таки дописал это произведение. Признаться, меня обуревали сомнения: а стоит ли публиковать середину и конец детективной повести, когда все уже успели позабыть самое начало, завязку преступления? Тем не менее, я решился-таки опубликовать своё творение на ваш суд. Дорогие читатели (в особенности те, кто по настоящему ждал продолжения), представляю на ваш суд продолжение приключений Кирилла Петровича. Теперь вы не будете бесконечно ждать продолжения, а я буду публиковать произведение частями (сколько знаков за раз позволяет блог) вплоть до самого конца, без задержек.
Садитесь поудобнее, мы начинаем…

Все пассажиры сидели по своим номерам. Попутчики, ставшие невольными свидетелями трагедии, обеспокоенно переговаривались между собой, обсуждая происшедшее на борту. Те, кто не мог уснуть, поднялись в курительную комнату, где автоматон-бармен был в силах обслуживать их хоть до самого утра, и также говорили о пожаре в восьмой каюте.
Граф с телом дочери находился в корабельном лазарете, боясь отойти от Софи даже на минутку. Слёзы перестали течь по старческим щекам, так как Илья Иванович всё, что можно, уже выплакал. Он только сидел рядом с койкой, на котором лежало обгоревшее тело покойной, накрытое простынёй, покачивался из стороны в сторону, словно находясь в некоем трансе, и смотрел на то место, где должно было быть её лицо.
Читать дальше →

— Ты!!! Я ненавижу тебя! Ненавижу! — Не дождавшись помощи, теперь всю свою ярость девушка выплеснула в лицо человека, стоявшего по другую сторону двери. — Сгори в аду!

— …И после этого они мне говорят: «— Извините, но у нас для вашей затеи не хватит всех финансов Империи!» — закончил Степан Аристархович свою историю.
Все сидящие за столом рассмеялись вместе с рассказчиком.
— А я всегда говорил, что когда дело доходит до стоящих открытий, наши чиновники жадничают, — заметил Николай Григорьевич.
Читать дальше →

— Сонечка, дорогая моя…
Ермолкин, не желая продолжать разговор в присутствии лиц старшего поколения, вернулся к бару.
— Да что же вам всем надобно от меня? Что вы все прицепились ко мне! — негодовала девушка, не обращая внимания на то, что теперь уже головы всех мужчин в курительной комнате были повёрнуты к ней.
— Пожалуйста, Сонечка. Тише.
— Да как ты…
Кирилл Петрович не успел остановить Софи, когда её ладошка влепила няне звонкую пощёчину. Не сдержавшись, старушка расплакалась.
Читать дальше →